Востоковед Руслан Сулейманов только что вернулся из Афганистана (где успел посидеть в тюрьме) — и рассказывает, как за два года при талибах изменилась страна

Говорим о концентрации чего-то, забыли чего

Как может закончиться война в Украине? Дмитрий Кузнец описывает сценарии и объясняет, почему поражение РФ не обязательно станет победой для украинцев

Даже после того, как РФ напала на Украину, Сербия остается самой пророссийской страной в Европе — но дело не в традиционной симпатии сербов к россиянам. Тогда в чем?

Стажироваться в Техасе (да, снова говорим про США). Как работают стажерские программы там и могут ли россияне в них участвовать?

Как проходят военные похороны в Украине и России? И чем отличаются ритуалы в двух воюющих странах. Говорим с исследовательницей Светланой Еремеевой

Слово пластыря к 1 сентября. Премиум-контент

В РПЦ появились священники, которые берут в руки оружие — хотя это несовместимо с саном. Как война изменила церковь и что с ней будет дальше?

Его преследовали вместе с соратниками Навального по «санитарному делу», теперь он воюет против России в Украине. Кристина Сафонова рассказывает историю Дани Акеля

Почему Кремль решил преследовать Стрелкова и других «турбопатриотов»? Разве они — реальная угроза для российской власти?