Kladov. SV

Когда убиваешь насекомых, не испытываешь вину, лишь приятное детское любопытство, пока они дрыгаются в предсмертной агонии.

Мы даже бросили в воду обугленные тела.

– Чьи тела?

Нэчжа всплеснул руками.

– А есть разница?

– Наверное, нет.

– Это военизированные листья лотоса. Ну скажи, что это обалденно.

– А я думаю, что тебе просто нравится слово «военизированные».

– Не стану говорить, что хочу утопить его в Муруе, – сказал Рамса, – хотя я и хочу утопить его в Муруе.

Катай нахмурился.

– Потому что я хороший переговорщик?

– Нет. – Нэчжа хлопнул его по плечу. – Потому что плохой.

Дело не в том, кто ты, а в том, каким тебя представляют. Если тебя считают грязью, ты ею и останешься. Всегда.

– Я тоже тебя люблю, – сказал он. – Ты мне веришь?

– Нет, не верю, – ответила Рин и снова воткнула трезубец ему в грудь.

– То есть, я помешаю Рин сойти с ума, – подытожил Катай.

– Она уже не в своем уме, – сказал Чахан.

– Тоже верно, – согласился Катай.

Мир – всего лишь шахматная доска. Не наша вина, если фигурки ломаются.

– Если рука гниет, разве ты не отрежешь ее, чтобы спасти тело?