Ольга Строганова

Фавр тогда попросил аудиенции у самого Бисмарка. Их беседа, проходившая в огромном дворце Ротшильда в Ферьере примерно в 20 милях [ок. 32 км] к востоку от Парижа, затянулась далеко за полночь, но ни к чему не привела. Бисмарк лишь постоянно и намеренно пускал дым из своей пенковой трубки прямо в лицо Фавру, который был некурящим

Окружение города к тому моменту было завершено, началась осада, которой руководил граф Леонард фон Блюменталь, герой сражений при Садове и Седане

Следующими пошли в ход кошки и собаки. Генри Лабушер, корреспондент лондонской газеты Daily News, в середине декабря написал, что «недавно съел ломтик спаниеля», а через неделю рассказал, что встретил человека, который откармливал громадного кота в надежде подать его в Рождество, «обложив мышами, как колбасками» [197]. Крыс и мышей на самом деле ели гораздо реже

января 1871 г. произошло событие, которое для многих патриотичных французов было худшим из унижений: в Зеркальном зале Версальского дворца, где всего пятнадцать лет назад королева Виктория танцевала с Наполеоном III во всем блеске Второй империи, короля Вильгельма I Прусского объявили императором, или кайзером, немцев. «Это, — написал Эдмон де Гонкур, — в полном смысле слова знаменует конец величия Франции». Это было, вне всякого сомнения, совершенно неоправданное оскорбление: такое мог придумать только Бисмарк, и оно отравило франко-германские отношения на многие годы

середине февраля ситуация постепенно возвратилась в норму. Кроме беднейших из бедных (для которых выживание всегда борьба), большой голод остался в прошлом. Однако душевные раны еще кровоточили. Франция была проигравшей державой; и, как показал Эрнест Ренан, раньше победившие народы всегда что-то предлагали французам — свое искусство, культуру или веру, а Германия Бисмарка не предложила ничего, кроме грубой силы. В сердцах слишком многих парижан поселились ненависть, обида и возмущение. Они как будто потеряли интерес к жизни: люди тосковали, а тоска вызывала раздражительность. Любая малость могла вызвать их гнев — очень скоро они это покажут

Переговоры в итоге были доведены до логического конца на встрече в Мюнхене 29 сентября. В них участвовали Гитлер

Муссолини с одной стороны, Чемберлен и Даладье — с другой. Чехословакия, предмет обсуждения, не имела представителя. «О нас без нас!» — жаловались чехи. Мюнхенское соглашение фактически на тарелочке преподнесло Гитлеру Судетскую область

ибо другой не мог его изменить. Однако в тот момент она приготовилась соблюдать приличия, сопровождая мужа в Рим (где их доброжелатель

Джонов и Жанов, Генрихов и Анри

Юг Франции был первой и наиболее прибыльной провинцией Римской империи – на самом деле настолько доходной,