Иван Солоневич

Иван Лукьянович Солоневич — русский публицист, исторический писатель. Мыслитель, теоретик монархизма, организовал «народно-монархическое» движение, пропагандировал идею самобытной русской самодержавной монархии,. Общественный деятель, участник Белого движения и антисоветского подполья, был осужден, эмигрант. Журналист, редактор, издавал газету «Голос России» в Болгарии и «Наша страна» в Аргентине. Получил широкую известность как автор книг об СССР. Реабилитирован 20 июля 1989 года Военной прокуратурой Ленинградского военного округа. Иван Солоневич родился в белорусской семье. Мать — Юлия Викентьевна, в девичестве Ярушевич, отец сельский учитель Лукьян Михайлович, оба деда были священниками. В семье было ещё три брата — Всеволод, Борис и Евгений. Когда Юлия Викентьевна умерла от воспаления лёгких, Лукьян Солоневич женился во второй раз, и от этого брака родились три дочери — Софья, Зинаида и Любовь. Впоследствии Л. М. Солоневич стал статистическим чиновником в Гродно, а затем журналистом, редактором газеты «Гродненские губернские ведомости», а потом издателем газеты «Северо-Западная жизнь» — крупных изданий западноруссистской направленности. Иван Солоневич учился в Гродненской гимназии, помимо учёбы с братьями занимался гимнастикой в польском «Соколе». Вместе со своим другом Д. М. Михайловым пытался организовать русский «Сокол», но затея не нашла поддержки в обществе и вскоре организация распалась. В 1912 году он экстерном сдал экзамены во 2-ой Виленской гимназии, где и получил аттестат зрелости. Во время учёбы Иван начал помогать отцу в его редакторской работе, а затем и печатать свои заметки на спортивные темы в газете «Белорусская жизнь». С 1912 года он стал обращаться к серьезным проблемам в публицистических статьях. В этот период жизни заложилось мировоззрение Солоневича, его политические и жизненные убеждения. Ситуация в Северо-Западном крае уже в эти годы была неспокойна. В редакции «Северо-Западной жизни» Солоневич познакомился со своей будущей женой — Тамарой Владимировной Воскресенской, преподавательницей французского языка и начинающей журналисткой, дочерью полковника В. И. Воскресенского, племянницей известного адвоката и журналиста А. С. Шмакова. Женившись осенью 1913 года, Солоневич переехал в Петроград. Там он поступил на юридический факультет Петербургского университета, где среди его сокурсников был поэт Николай Гумилёв. Не оставлял Солоневич и занятия спортом. Так, на февральском Всероссийском чемпионате 1914 года в Риге, заявившись в тяжёлом весе (свыше 82,5 кг) при собственном весе 81 кг, занял второе место в пятиборье (437,2 кг). Позже стал профессиональным борцом и тяжелоатлетом. Первая мировая война Учёбу в университете Солоневичу не дала завершить Первая мировая война. Как вспоминал он сам, многие студенты записывались добровольцами в офицерские школы, но правительство старалось не пускать студентов на войну, так как никто не предполагал, что война затянется, и их «резали» по здоровью. Солоневича не приняли из-за близорукости. 24 февраля 1915 года он стал издателем газеты «Северо-Западная жизнь», редакция которой была перемещена в Минск. В сентябре 1915 года из-за осложнения ситуации на фронте пришлось приостановить издание газеты, как оказалось, навсегда. При содействии А. М. Ренникова Иван Солоневич устроился в газету «Новое время». Кроме того, он подрабатывал внештатным судебным хроникёром в нескольких петербургских газетах. 15 октября 1915 года родился единственный сын Солоневичей — Юрий. В 1916 году Иван Солоневич был призван в армию и зачислен ратником 2-го разряда в запасной батальон лейб-гвардии Кексгольмского полка, но на фронт его не взяли из-за слабого зрения, и определили в швейную мастерскую полка. Не удовлетворенный таким родом занятия, также как и службой в переплётной мастерской, Солоневич добился разрешения организовать спортивные занятия для учебной команды и спортивные развлечения для остальных солдат. Относительно свободный график (с 6 до 10 часов) позволял ему продолжать журналистскую работу. В январе 1917 года Солоневича комиссовали из-за прогрессирующей близорукости. Вернувшись в штат «Нового времени», Солоневич в это предреволюционное время по поручению Б. А. Суворина занимался сбором информации о положении дел в столице. Работая журналистом «Нового времени», Солоневич наблюдал Февральскую революцию и её последствия. После Февраля он вместе с группой студентов-атлетов пытался работать грузчиком, так как работа грузчика оплачивалась в пять раз выше работы журналиста (попытка вышла неудачной — не удалось наладить отношения с профессиональными грузчиками, так как ими был воспринят как оскорбление отказ студентов от денатурата, употреблявшегося грузчиками). В Петрограде начинался голод, и Солоневичу приходилось жить «чёрным рынком». Он вместе с двоюродным братом, Тимофеем Степановичем Солоневичем (рабочим-металлургом, зарабатывавшим до Февраля на заводе Лесснера больше, чем Иван журналистикой), ездил в Лугу, Тосно и другие подобные места, где тратил редакционные авансы на покупку хлеба, муки, сала у крестьян. В этот период он участвовал в студенческой милиции, организованной на общественных началах студентами-спортсменами. Солоневич был начальником васильеостровского отделения, а всего же в организации было около 700 студентов, которые пытались охранять порядок. Через А. М. Ренникова Солоневич связался с контрразведкой, а во время Корниловского мятежа обратился к атаману Дутову, казачьи войска которого должны были поддержать выступление в Петрограде с предложением помощи от студентов. В просьбе выдать им оружие Дутов отказал, о чём Солоневич впоследствии очень сожалел. Потом, после окончательного захвата власти в Петрограде большевиками Иван вместе с братом Борисом и Тамарой бежал на белый Юг России, в Киев, участвовал в Белом движении, неоднократно менял место жительства, выполняя агентурные поручения, сотрудничая с И. М. Калинниковым доставал секретные сведения, которые, как оказывалось, никому не были нужны. Работал в издаваемой под эгидой Киевского бюро Союза освобождения России газете «Вечерние огни» (выпускавшейся с сентября по ноябрь 1919 года). В качестве корреспондента газеты он встречался с большевиком Д. З. Мануильским, в разговоре с которым высказал мысль о том, что большевизм обречен по причине отсутствия сочувствия масс, на что Мануильский ответил: «Послушайте, дорогой мой, да на какого же нам чёрта сочувствие масс? Нам нужен аппарат власти. И он у нас будет. А сочувствие масс? В конечном счете — наплевать нам на сочувствие масс.» Этот разговор имел большое значение для формирования взглядов Солоневича на Советскую власть. В Киев к Ивану на несколько дней приезжал брат Борис, работавший в ОСВАГе. Он рассказывал о положению дел в Белой армии, о своём нежелании продолжать работу в агентстве, в котором постепенно сводилась к минимуму реальная контрразведывательная и пропагандистская деятельность. Средний брат — Всеволод, воевавший в Армии Врангеля и служивший комендором на броненосце «Алексеев», умер в 1920 году. [править] Жизнь в Советской России Иван Солоневич продолжил свою подпольную деятельность в Одессе куда он один уехал на последнем поезде под угрозой наступления красных. До начала 1920 года он редактировал газету «Сын Отечества» и пытался организовать переезд жены с сыном в Одессу, чтобы вместе эвакуироваться вместе с белыми. Во время эвакуации Армии Врангеля он заболел сыпным тифом и оказался в госпитале. Уже после эвакуации неожиданно приехали Тамара Солоневич с Юрой. Солоневичи поселились в частном доме, Иван Лукьянович организовал артель и занялся рыбной ловлей, а его жене удалось устроиться переводчицей на Одесскую радиостанцию. Солоневич сблизился с антисоветской группой, в которую входил его старый знакомый по Киеву, С. Л. Войцеховский. По доносу старухи-садовницы в начале июня 1920 году Одесская ЧК вышла на подпольную организацию, в которой состоял Иван Солоневич, и его вместе с женой и ребёнком посадили в тюрьму. Через три месяца их освободили, так как не смогли доказать причастность к организации. Как выяснилось, им помог некий еврей Шпигель, которому Солоневич когда-то оказал услугу. Шпигель выкрал улики и дела Солоневичей, так как имел отношение к работе ЧК. Сняв квартиру в центре Одессы, Солоневичи начали обустраиваться заново. Работу первой удалось найти Тамаре, она устроилась в АРА. Иван пошёл работать грузчиком, это позволяло добывать какие-то деньги и продовольствие. Впоследствии они стали жить в городе Ананьев под Одессой, там их навещал Борис Солоневич. Вместе братья организовали «бродячий цирк», гастролировали по сёлам, устраивая для крестьян силовые представления, борцовские и боксёрские поединки, за что те платили съестными припасами. В 1921-22 годах он заведовал несуществующим «Первым одесским спортклубом», подчинённом Всеобучу, спортивной работой в котором руководила группа бывших «соколов», в 1923 году он работал спортивным инструктором в Одесском продовольственном губернском комитете. Также на юге проживал Евгений Солоневич, промышлявший рыбной ловлей в Ялте. Осенью 1926 года Иван Солоневич с женой и ребёнком переехал в Москву. Ему удалось, в связи со своей известностью в спортивном мире, найти работу — он устроился в ВЦСПС инспектором по физкультуре и спорту, а его жена — переводчицей Комиссии внешних сношений при ВЦСПС. Солоневичи поселились в комнате брата Бориса, которую тот получил, работая инспектором физической подготовки Военно-Морского Флота, но был сослан на Соловки, и комната досталась Ивану. В квартире дома № 75 на Тверской улице, где жил Солоневич, было семь комнат, в которых жило восемь семей, причём одна из них жила в ванной. Условия жизни в Москве тех времён были невыносимыми, и Солоневич с семьёй переехал за город, в Салтыковку, где ему удалось снять мансарду. Кроме спортивной работы, Солоневич занимался фоторепортажем, спортивной журналистикой, написал шесть книг на спортивную тематику, читал доклады на спортивную тематику, а также пытался зарабатывать на жизнь другими «частнокапиталистическими способами». В частности, Солоневич в 1928 году подготовил руководства свыше трёхсот страниц: «Гиревой спорт» для Книгоиздательства ВЦСПС и «Самооборона и нападение без оружия» для издательства НКВД РСФСР, был неоднократно приглашаем в «Динамо» для консультации тренеров общества. В 1927 году Ивану Солоневичу было предложено место заведующего клубом советского торгпредства в Англии, но назначению помешал дипломатический скандал, разгоревшийся между СССР и Англией на почве подозрений о том, что некоторые сотрудники советской торговой компании «Аркос» занимались шпионажем. В 1928 году сорвалась заграничная командировка Солоневича за спортивным инвентарём, из-за отказа ОГПУ в выдаче разрешения на выезд без объяснения причин. Тамара Солоневич впоследствии работала референтом Международного комитета горняков при Профинтерне, а также с 1928 по 1931 год в берлинском торгпредстве, по возвращении из Германии опять работала переводчицей, а в 1932 году заключила фиктивный брак с немецким гражданином и уехала в Германию. Иван и Борис приняли окончательное решение бежать из Советского Союза. С 1927 года Иван Солоневич регулярно ездил в Ленинград под прикрытием газетно-журнальных дел и занимался подготовкой к побегу. На квартире Пржиялговских собиралось антисоветски настроенное общество, в которое тогда был внедрен секретный сотрудник Николай Артемьевич Бабенко, посещённый в планы о переходе границы. Готовясь к побегу из СССР, Солоневич не прекращал журналистской деятельности и изучения советской действительности. За довольно короткий срок он успел совершить множество поездок, осуществленных в качестве командировок от редакций московских газет и журналов. Побывал в на Урале, в Поволжье, Карелии, Дагестане, Абхазии, Сванетии. Так, свою поездку в Киргизию он описал в нескольких статьях в журнале «На суше и на море», в завуалированной форме повествуя о неэффективности советской системы социалистического строительства. Скрытой целью поездок являлась разведка возможностей к побегу через персидскую границу, но при ближайшем рассмотрении Солоневич пришел к выводу, что побег семейной группы по данному маршруту нереализуем. Уже в эмиграции была написана повесть «Памир», изданная в 1937 году, и содержащая описание реальных и вымышленных приключений Ивана Лукьяновича, его сына Юры и друга, Зиновия Яковлевича Эпштейна. В сентябре 1932 года Солоневичи предприняли попытку совершить побег из Советского Союза через Карелию. Предприятие было тщательно подготовлено: разработан маршрут, заготовлено оружие и командировочные удостоверения, свидетельствующие о том, что Солоневич занят «сбором материалов для подготовки репортажей о северном крае». Группа, в которую помимо Ивана входили Юрий и Борис Солоневичи, жена Бориса Ирина Пеллингер, Е. Л. Пржиялговская и С. Н. Никитин, выехала в Карелию под видом туристов-охотников. От станции Кивач они дошли до реки Суна. У местного рыбака была арендована лодка, на которой беглецы доплыли до озера Суо-Ярви и через лес от водопада Кивач направились в сторону финской границы. Но расчёты Ивана Солоневича добраться до Финляндии в неделю не оправдались из-за внезапно начавшихся дождей и холодной погоды а также нахождения в зоне магнитной аномалии. Они не смогли сориентироваться по компасам, заблудились, Иван серьёзно заболел, и им пришлось вернуться. Ещё одна попытка, подготавливаемая в мае 1933 года, сорвалась из-за аппендицита сына Юрия. Третья попытка была ещё более тщательно подготовлена, запланирована на сентябрь 1933 года, однако на этот раз к группе по протекции Пржиялговской присоединился её любовник, сексот «Прицельный» — Николай Бабенко, из-за донесений которого попытка сорвалась. Все участники побега — Иван с сыном Юрием, Борис с женой Ириной, знакомый Солоневичей Степан Никитин — были арестованы в поезде по дороге в Мурманск. В операции по задержанию группы участвовало 36 сотрудников ГПУ, переодетых в проводников и простых пассажиров. Задержанных доставили в Ленинград и поместили в ДПЗ на Шпалерной улице. Им вменялись: организация контрреволюционного сообщества, ведение агитации против советской власти, шпионаж и подготовка к побегу за границу. Никитин, Иван и Борис были осуждены на 8 лет, а Юрий на 3 года. Их отправили в Карелию, в Подпорожское отделение лагеря «Беломорско-Балтийский Комбинат». Солоневичи не раз переводились с места на место, сменили множество специальностей, в конце концов Иван сумел занять пост спортивного инструктора в ББК, а Борис работал доктором в Свирьлаге. Скоординировав свои действия, в августе 1934 года они сумели бежать в Финляндию. Эмиграция Из Финляндии Солоневич переезжает в Болгарию, где выступает со статьями и издаёт газету «Голос России» (1936—1938), что вызывает большой резонанс в кругах русских эмигрантов. Сотрудничал с Всероссийской фашистской партией К. В. Родзаевского[источник не указан 53 дня]. В 1936 году выходит автобиографическая книга «Россия в концлагере», получившая большую известность и сразу изданная на ряде европейских языков. В 1938 году на него было совершено покушение, в котором погибла жена Солоневича Тамара Владимировна (автор воспоминаний «Записки советской переводчицы»). После покушения Иван Лукьянович переезжает в Германию, где продолжает публицистическую и писательскую деятельность (здесь он пишет книги «Диктатура сволочи», «Диктатура импотентов», «Великая фальшивка Февраля», «Диктатура слоя», «Белая империя»), издаёт газеты «Наша газета» (1938—1940), «Родина» (1940). После начала Великой Отечественной войны отказывается выступить в поддержку Гитлера, за что был несколько раз арестован, а затем сослан в Темпельбург, где и оставался до конца войны. В Темпельбурге знакомится с вдовой немецкого обер-лейтенанта Рут Беттнер (в девичестве Кеттельхак), которая вскоре становится его женой. После войны он попал в английскую оккупационную зону, где жил до 1948 года. В 1948 году переезжает в Аргентину, где основывает газету «Наша страна», издающуюся по сей день (сайт газеты), создаёт Народно-Монархическое движение (также то сих пор существующее). В Аргентине он издаёт книги «Народная Монархия» (основной труд его жизни, наиболее известное произведение), «Диктатура импотентов», «Диктатура слоя», «Роман во Дворце Труда», «Хозяева», «Что говорит Иван Солоневич о Царе и монархии, о большевизме, о русской эмиграции, о „Штабс-капитанском“ (Народно-Монархическом) Движении», «Великая фальшивка Февраля» и другие статьи. Кроме того, он издал работы своих единомышленников — Б. Башилова, М. Спасовского, Н. Потоцкого, М. Зызыкина, Б. Ширяева, Н. Былова и других. В конце жизни переезжает в Уругвай. Умер 27 апреля 1953 года в Монтевидео после операции по поводу рака желудка. Похоронен там же, на Английском кладбище Монтевидео. Взгляды Солоневич по своим воззрениям был сторонником самодержавной монархии (отличной от абсолютной и конституционной монархией западного образца). Этому вопросу посвящён основной труд Солоневича «Народная монархия», где он чётко разграничивает абсолютизм и самодержавие. Его становление как автора происходило под влиянием таких монархических идеологов, как Л. А. Тихомирова, М. О. Меньшикова и В. В. Розанова. Он был убеждён, что народная монархия есть единственная форма государственного устройства, подходящая для России. Не поддерживая этнический («зоологический») национализм, Солоневич в то же время соглашался с тем, что русская национальная идея есть определяющая идея российской государственности. Будучи «стопроцентным белорусом», Солоневич был твёрдо убеждён в единстве русского народа в трёх его ветвях — белорусской, великорусской и малорусской[6]. В этом его можно считать продолжателем традиций «западноруссизма» — белорусского общественно-политического течения, отстаивающего общерусские идеалы. Солоневич изучал коммунистическую идею, её качество (глава «О казанской сироте и о качестве продукции» «России в концлагере»), историческую перспективу и методы (этой теме посвящено несколько глав «России в концлагере»). В своих статьях «Великая фальшивка февраля» и «Миф о Николае II», рассматривая причины февральских событий 1917 года, указывает на них почти за полвека до «Размышлений о февральской революции» А. И. Солженицына. В тезисах этих мыслителей есть много общего, но И. Л. Солоневич практически не критикует Государя (подобно Солженицыну в «Размышлениях о февральской революции»), а большее внимание уделяет анализу процессов, происходивших в обществе, задач, стоявших перед Царём, предательству правящего «слоя», поставившего свои интересы выше интересов России, что привело к изоляции Царя, и в конечном итоге — к красному террору. Wikipedia.org