Яна Ткачёва

– В рот мне ноги, мы создали монстра! – взвыл Саша после очередного поражения, заваливаясь ничком на ковер.

– Давай еще раунд! – попросила я под Женин смех.

– Нет, это вредно для моей самооценки, – отказался Саша, и

В начале двухтысячных мы ничего не слышали о полиамории и не боялись того, как наши чувства и желания разобьются о реалии этого мира, словно созданного, чтобы всё делить на два.

честность – лучшая политика.

– Любовь – это немножечко боль,

У меня есть план.

– Ну еще бы. – прохрипел Жека,

Если вас троих всё устраивает и всё происходит без давления, то тебе не нужно прятать глаза, будто делаешь что-то предосудительное.

Вы двое вообще умеете радоваться жизни? Это подарки. Вас не спрашивают, просто дарят вам это. Так что заткнитесь, скажите папочке спасибо и дайте мне уже завтрак!

Ведь что есть любовь, если не принятие?

Он всегда был готов дать ей именно то, в чем она нуждалась, несмотря на свои собственные желания. Как и мне. Всё, что нам требуется. Больше комфорта и чувства безопасности для Лисы, меньше публичных проявлений чувств для меня, он всегда проявлял заботу о нашем комфорте. Я любил его за это полное погружение в нас, но иногда казалось, что Сашка зациклен настолько сильно, что теряет себя, готов сделать всё, чтобы мы были счастливы.

Нет никаких взрослых людей, Саш. Нету! Никто не знает, как правильно жить.