Алекс Хилл

Никакие секретные планы и продуманные шаги уже не спасают. Воплощенные в жизнь книжные каноны разбились на мелкие осколки от удара тяжелой реальности, и теперь они навсегда останутся колючим напоминанием в сердце, что плохие парни хороши только в романах.

Это я не могу его отпустить или он меня? Когда уже станет легче? Станет ли вообще?

— У Кати Карповой закончились слова? Быть такого не может! — театрально вскрикивает Тоша и аристократично поднимает вверх чашку, удерживая ее двумя пальцами. — Предлагаю выпить за первый настоящий секс в твоей жизни, где не ты, а тебя!

— Ты не оставляешь выбора.
— Почему же?
— То есть, я могу уйти?
— Или я могу разбить еще одно окно, — с легкостью парирует Дарий.

— Я похож на малолетнего извращенца?
— Ему сто лет.
— Значит, на старого извращенца?

Папочка, почему ты никогда не проводил время только со мной? Почему не интересовался, как у меня дела и что меня волнует? Не спрашивал об увлечениях, не делил со мной радость и грусть? Почему всегда был так далеко? Почему ты, даже будучи родным, не стал для меня близким? Почему я не чувствую в тебе той крепкой стены и опоры, которая должна укрывать и защищать от любых невзгод? Почему ты не можешь любить меня хотя бы вполовину так же, как ее?

Я у тебя не мужик, а жопа на ножках с зелеными глазами.

Как бы сильно я ни хотела и ни старалась, из меня не выходит главной героини, не мой образ. Недостаточно хорошая и недостаточно плохая, не совсем особенная и не совсем обычная. Я где-то посередине – ни туда и ни сюда.

«Можно сколько угодно бороться и сражаться за крохи счастья, а можно прекратить войну, наслаждаясь миром, и позволить новому счастью найти тебя без шлема и брони. Мы слишком молоды, чтобы ставить крест на своих мечтах».

Если ты делаешь то, что хочешь, это здоровый эгоизм. А если заставляешь других делать то, что ты хочешь, — уже больной. Каждый сам должен нести ответственность за свои действия, решения и ожидания.