Елена Кондрацкая

– Как?.. – начала было Василиса и в следующее мгновение с удивлением обнаружила, что из одежды на ней лишь льняная рубаха. Причём ещё и с чужого плеча, на несколько размеров больше нужного. Чародейка ойкнула, ощущая, что нижнего белья на ней нет. – Что ты…

Кирши отложил книгу.

– Не волнуйся, – отмахнулся он. – Я к тебе не прикасался. Попросил Марфу обтереть тебя и переодеть. Тебе бы каши меньше есть, – ухмыльнулся Кирши. – Еле дотащил тебя.

Василиса не растерялась.

– Тебе бы каши больше есть. Что это за Ворон, что девицу до горницы дотащить не может.

Кирши хмыкнул, глаза его недобро сверкнули.

Она чувствовала себя странно. Паника отступила, сердце успокоилось, но голова всё ещё кружилась, а движения были нечёткими, медленными. Словно тело не поспевало за мыслью. Лодыжки налились тяжестью.

Кирши вывел Василису из ванной, поддерживая под локти. Она позволила усадить себя на кровать.

– Почему я так странно себя чувствую? – она схватилась за голову, пытаясь заставить комнату перестать вращаться.

– Атли влил в тебя полфляги самогона. Он не очень умелый лекарь, – Кирши расстегнул на Василисе кафтан. – И ещё это последствия моей магии. Головокружение и спутанность сознания.

Кирши стянул с Василисы кафтан и бросил на стул. Снял сапоги и аккуратно поставил у кровати.

– Ты мне врал.

Настала очередь штанов соскользнуть с ног чародейки. Василиса осталась в одной рубахе, но её это не беспокоило.

– Ты не сказал, что ты Тёмный.

– Молчать и врать не одно и то же.

– Да один хрен! – Василиса дёрнула ногой, собираясь хорошенько пнуть Кирши, но тот ловко перехватил её лодыжку. – Не сказал, что ты Тёмный. Не сказал, что должен меня контролировать. Этого достаточно, чтобы я расстроилась.

– А это ты с чего взяла? – Кирши отпустил ногу.

– Да очевидно. Для чего ещё нужен Тёмный девочке, которая потенциально может разнести полстраны? И, знаешь, у меня бы не было вопросов, если бы ты мне рассказал. Я же всё понимаю. Я сама себя боюсь. Но вот так, втихую. Это по-одло. До-ве-ри-е! Слышал про такую вещь? Мы ж напарники, ё-моё.

– Ты пьяна. Поговорим об этом утром.

Василиса спрыгнула с кровати и подошла к Кирши вплотную. От него пахло дождём. Синие глаза смотрели настороженно.

– Я не хочу утром. Мы напарники или нет?

Кирши вздохнул.

– Напарники.

– Наши жизни зависят друг от друга, так?

– Так.

– Значит, мы должны доверять друг другу, верно?

– Верно.

– Больше, чем друзья. Больше, чем любовники. Это больше, чем дурацкая драма, чем любые слова. Это… это… это как Иван Царевич и Серый Волк!

– О-о, – протянул Кирши и отодвинул от себя Василису. – Ладно, пора заканчивать. Тебе нужно поспать. Ты много пережила сегодня.

– Я оказалась не готова. Снова. Я должна была подать сигнал, а я стояла и слушала! – Василиса ударила себя кулаком по голове. – Конечно, кто-то материализовался в комнате, чтобы просто поболтать!

– Ты не виновата.

– Ты бы так не напортачил, – Василиса отвернулась. Сознание потихоньку прояснялось, возвращая воспоминания.

Leir nissah значит дословно «маленькая лиса», или «лисёнок». Фразу можно воспринимать буквально, но у неё есть и другое значение.

– Какое?

– Так говорят о тех, кто приносит неприятности.

– Только… попробуй… меня сожрать! – выдавила я, пытаясь отвернуться от горячего дыхания. – Я тебя придушу!

У нас такие не растут, – Хоук внимательно разглядывал лепестки.

– Серьёзно? Зачем тогда я вообще иду в этот ужасный мир без незабудок?! – шутливо возмутилась я.

Хоук сжал мою руку и нежно улыбнулся.

– Но теперь у меня есть образец. – Он вставил веточку в брошь плаща. – И я смогу наколдовать для тебя хоть целое поле, если захочешь.

Тот сперва удивлённо отпрянул, посмотрел на Василису долгим вопросительным взглядом. Чародейка ничего не сказала, только пожала плечами и придвинулась ближе, выжидая, словно затаившийся зверь. Она не знала, что Кирши увидел в её глазах, но через несколько долгих секунд он вернулся к её губам. Поцелуй был мягким и нежным, почти нерешительным, и Василиса потребовала большего.

– Ты всё-таки сделал это.

Он отвернулся от окна, чтобы посмотреть на меня.

– Что именно?

– Наколдовал целое поле незабудок для меня.

Он раскрыл ладонь, и на ней появилось золотое яблоко

– Можете есть всё, что захотите, кроме… – Он раскрыл ладонь, и на ней появилось золотое яблоко

Мир исчезал, боль исчезала, я исчезала