А.К. Славянская

Кажется, она искренне не понимает, почему никто не стремится получать высокие баллы по ее предмету.
Подсказка: потому что она предлагает темы, по которым обычно пишут выпускные работы.

– Думаю, ты единственная, кто отшил его.
– Жаль, что женская часть нашего народонаселения не так умна, как я.

– А вот этого делать не надо. Застывать каждый раз, когда я прикасаюсь к тебе.

И, да, я хочу и дальше оставаться ей другом.
Но…
Еще я хочу переспать с ней.

«Вот, Гаррет, доверие Ханны, прошу любить и жаловать»

Вопрос: Когда вы поймете, что ситуация вышла из-под вашего контроля?
Ответ: Когда обнаружите виолончелиста в своей репетиционной и даже бровью не поведете.

– Я люблю тебя, Гаррет, – преодолевая спазм в горле, говорю я.

– Я люблю тебя, Ханна, – хриплым голосом говорит он, и я губами чувствую его дыхание.

Он целует меня, и в моем собственном маленьком мире наступает полный порядок

Я смеюсь, а Гаррет вдруг набрасывается на меня, как горный лев.

– Боже ты мой! Это был смех? Я не знал, что ты умеешь смеяться. Ну, еще раз, чтобы я успел заснять.

– Да я смеюсь постоянно. – Я делаю многозначительную паузу. – Правда, в основном над тобой.

Он прижимает руку к груди, делая вид, будто я сразила его наповал.

– А ты знаешь, что ты – это смерть для мужского эго?

– Страх – это суть жизни, – торжественно говорит он. – Нельзя, чтобы он одолел тебя, Уэллси

– А в чем дело?

– Ты принимаешь гормон роста? – Я быстро вытаскиваю руку и тут же начинаю нервничать. – Такое огромное чудище просто не поместится во мне!

Гаррет вдруг утыкается головой в согнутый локоть, и по его телу проходит дрожь. Сначала я решаю, что он взбешен. Или, возможно, плачет. Проходит несколько секунд, прежде чем я соображаю: он смеется.

Нет, неправильно – он бьется в истерическом хохоте.

От этого хохота вибрирует даже кровать. Наконец он немного приходит в себя и, отдуваясь и то и дело срываясь на хохот, говорит:

– Чудище?

– Прекрати смеяться надо мной. Я серьезно, – не унимаюсь я. – Может, у меня большая грудь и торчащая попка, но ты видел мои бедра? Крохотные и узенькие! Что свидетельствует о том, что мой дамский канал…

Очередной всхлип говорит о том, что он с трудом сдерживает смех.

– Дамский канал?

– …тоже очень узкий. Ты просто разорвешь меня.

Гаррет поднимает голову, и я вижу на его лице самые настоящие слезы.

– Я впервые слышу такую потрясающую вещь от девушки, – задыхаясь от смеха, говорит он.

– Это не смешно, как ты не понимаешь?

Он с трудом переводит дух.

– Дико смешно.

– А знаешь, мы ничего не будем делать. Ты напрочь отбил все желание.

– Я? – произносит он между приступами хохота. – Да ты сама его отбила, детка.

Я сажусь и раздраженно говорю:

– Если честно, это была дурацкая затея. – Вздохнув, я шарю по кровати в поисках пульта. – Давай смотреть кино.

– Ни за что. Мы зашли слишком далеко. – И он более ласково добавляет: – Дай мне руку.

Я с подозрением оглядываю его.

– Зачем?

– Думаю, если ты получше познакомишься с моим «чудищем», ты поймешь, что его не надо бояться.