Фэя Моран

Знаешь, мне даже интересно, что ты наденешь.

– Твою шкуру, если не отвалишь.

– Тебе честно сказать?

– Не-а, лучше соври.

– У тебя красивый смех… И улыбка. Она тебе к лицу.

– Я тогда, наверное, самый большой грешник на всей планете, потому что не смотреть на тебя просто невозможно, – произнес он после недолгой паузы. – Особенно в эти глаза.

И мне, кстати, нравится твой платок.

– Бисмилляхи рахмани рахим,

Кани устремил взгляд небесно-голубых глаз на меня и улыбнулся самой успокаивающей улыбкой на свете.

Мама взглянула на черный шарф, покрывающий мои голову и шею, и ей все стало понятно за считаные секунды.

закрывающей волосы от чужих глаз.

– Пап, я не хочу его снимать или надевать как-то иначе, – сказала я нарочито серьезным тоном. – Не хочу изменять своей религии из-за кучки дураков.