Ричард Вайнен

Один музыковед предположил, что «68-й», подобно «барокко», — термин, относящийся, скорее, к стилю, чем к периоду. Между прочим, музыка барокко приобрела особую популярность как раз после 68-го: отчасти это было связано с тем, что стала выше цениться «подлинность», которая ассоциировалась с использованием настоящих музыкальных инструментов60. Вопрос о хронологических рамках 68-го особенно важен для Франции, где основное место в коллективной памяти занимает единственный год (1968) и даже единственный месяц (май), когда происходили наиболее драматичные события. К сороковой годовщине парижских событий газета Le Monde напечатала карикатуру, на которой растерянный мужчина в книжном магазине задавал вопрос: «А про июнь 68-го у вас совсем ничего нет?» («Vous n'avez pas quelque chose sur juin 68?»)

они [матери] виноваты в том, что их дети выросли такими ужасными.
Нэнси Митфорд во время студенческих беспорядков в Париже, 12 мая 1968 года2

Консерватор Энох Пауэлл был ключевой фигурой британского 68-го. В апреле того года он обрушился на «цветных» иммигрантов в публичном выступлении, которое назвали «речью о реках крови», и с тех пор его появление в университетах неизменно вызывало возмущение со стороны студентов. Однако позиция Пауэлла была отнюдь не однозначной. Его антиамериканизм был поистине неистовым, а отношение к вьетнамской войне скорее напоминало взгляды его заклятых врагов. Поклонники часто писали письма Пауэллу, но он не всегда соглашался с их идеями. Один из его корреспондентов, например, был уверен, что массовое появление китайских ресторанов в английских деревнях — это прикрытие для проникновения маоизма, но политик не разделял такое мнение1. А когда Пауэллу написала обеспокоенная мать, обнаружившая у дочери журнал Honey со статьей о девушке, которая познакомилась с сексом, наркотиками и левыми идеями в коммуне Wild Blue Yonder, он осторожно предположил, что статья могла быть ироничной2. Некоторые послания политик складывал в коробки, маркированные ярлычками «Безумцы», но зато письма, связанные с контркультурой, студенческим радикализмом и властью профсоюзов, помещал в отдельную папку, названную просто — «Вещь».