Загадка номера 622

Жизнь – это роман, финал которого заранее известен: в конце герой умирает. Поэтому важно не то, как закончится наша история, а то, чем заполнятся ее страницы. Потому что жизнь, как роман, должна быть приключением. А приключения – это праздники жизни.

Странное все же изобретение “супружеская пара”, оно неминуемо оборачивается одиночеством вдвоем…

Для начала представьте всю канву повествования в вопросительной форме. Почему ваша героиня убивает мужа в первую брачную ночь? Кто она такая? Кто ее муж? Какова история их любви? Почему они поженились? Где они поженились?

Принято считать, что роман начинается с идеи. На самом деле роман начинается, прежде всего, с желания писать. Это желание захлестывает вас с головой, отвлекает от всего остального, и ничто не в силах ему воспрепятствовать. Эту вечную жажду я бы назвал писательским недугом. Можно сочинить лучшую в мире интригу, но если вам неохота писать, она просто не пригодится.

на свете ничего нет лучше смеха, – как‐то сказал ей Сол.
– Почему это? – полюбопытствовала она.
– Потому что смех мощнее всего, мощнее любви и страсти. Смех – это форма непреходящего совершенства. О нем никогда не сожалеешь, ему полностью отдаешься. Отсмеявшись, хочется смеяться еще, но ничего большего ты от смеха не ждешь, тебе и так хорошо. Даже воспоминания о смехе доставляют радость.

Жизнь – это роман, финал которого заранее известен: в конце герой умирает. Поэтому важно не то, как закончится наша история, а то, чем заполнятся ее страницы. Потому что жизнь, как роман, должна быть приключением. А приключения – это праздники жизни.

– Как у вас рождается идея романа? – спросила она.
Я подумал, прежде чем ответить:
– Принято считать, что роман начинается с идеи. На самом деле роман начинается, прежде всего, с желания писать. Это желание захлестывает вас с головой, отвлекает от всего остального, и ничто не в силах ему воспрепятствовать. Эту вечную жажду я бы назвал писательским недугом. Можно сочинить лучшую в мире интригу, но если вам неохота писать, она просто не пригодится.

Пикассо ужинает в ресторане. В конце трапезы хозяин говорит ему: “Мэтр, ужин за мой счет”. Пикассо, преисполненный благодарности, хватает ручку и рисует картинку на бумажной скатерти. Однако не подписывает ее. “Мэтр, не могли бы вы подписать для меня ваш рисунок?” – спрашивает хозяин. А Пикассо ему: “Вы же мне ужин подарили, а не весь ресторан”.

Горе не подчиняется правилам.

Вы его ненавидите или восхищаетесь им?
– А разве нельзя ненавидеть кого‐то, потому что слишком сильно им восхищаешься?
– Можно, – кивнул доктор Казан. – Это называется зависть