Прыжок

Если бы они промоделировали имеющиеся данные и поняли, что все мы живём в симуляции — это стало бы поводом, — продолжил Марк. — Существа, у которых есть одновременно и логика, и чувства, могут игнорировать самые страшные вещи — понимание неизбежности смерти, отсутствие смысла жизни, иллюзорность существования. Феольцы двойственная симбиотическая культура, находящаяся в нестойком равновесии. Для каждого симбионта иллюзорность существования — достаточный повод для самоубийства, пусть и по разным причинам. Однако Двести шесть — пять был умён и профессионален, он понял бы природу Стирателей куда быстрее вас. Тогда почему же они с Толлой-нубом покончили с собой?
— Я не знаю, Марк, — вздохнул Горчаков. — Ума не приложу. И знаешь что? Об этом я подумаю завтра.
Он открыл дверь и добавил:
— Если завтра будет.

Но в реальности…
— Скорость света конечна, — сказала Ксения.
— Верно, — Георг кивнул. — Вы понимаете! Нельзя, как вы привыкли, перенестись к другой звезде за считанные дни. Да и число пригодных для обитания миров не столь велико, большая их часть обитаема. К гостям, даже к автоматическим зондам иные существа относятся крайне настороженно. Контакт, по сути, невозможен, мы слишком разные, мы не понимаем друг друга и ничего не можем друг другу дать. Это конец истории, понимаете? Конец всего. Разумные существа не могут жить, зная, что существует порог развития и предел достижимого. Поэтому люди занялись тем, что единственно доступно — собственной звездной системой. Мы создали мир-кольцо, собрав воедино всю материю звездной системы. А потом создали виртуальную вселенную, наполнили её жизнью, позволили развиваться…

В общем, я делал всё, что угодно, кроме того, что сам хотел бы делать, — сказал Ян. — Война ведь страшна не только собственной смертью, не только потерей тех, кто дорог. Она ещё ужасна тем, что ты всё время делаешь не то, что хочешь! Война отнимает свободу, даже если ты не стреляешь во врага на передовой или не крутишь гайки на заводе. Мир, в котором ты хотел жить, исчезает, появляется другой… А ведь, если разобраться, нам ещё повезло. Мы выжили. Может, и Рыж с Лан живы… Мы увидели такие чудеса, что их хватило бы на несколько жизней. Чудеса и ужасы… Мне даже не страшно теперь умирать, хотя я по-прежнему хочу жить. Но моего мира нет, он больше никогда не вернётся. Как я могу это понять или простить? Нет, Матиас. Даже если мы встретим Стирателей и те будут добры и гостеприимны, и объяснят, почему они всё это сотворили — я их никогда не прощу.

— А разве существует только то, что сделано из атомов? — заинтересовался Криди. — Любовь, страх, мечты — они есть или нет? Истории, которые рассказывают коты и люди? Память? Красота? Это настоящее или нет?

Мы знаем, что массовая агрессивность, войны, геноцид характерны для всех разумных культур на определённом уровне развития, — сказала Ксения. — Нехватка ресурсов, борьба за идейное лидерство, социальные конфликты — причин много и почти всегда они приводят к деградации цивилизации. Но если преодолён порог… если цивилизация вырывается к звёздам — она изживает видовую агрессивность. Возможны конфликты, убийства, беспорядки, но не глобального характера. Мысль о настоящей войне становится отвратительной на уровне всей культуры.