Земство и раскол

Были даже свои поэты. И нужно сказать, что в XVIII-м столетии народная поэзия только у одних раскольников почти и развивалась. И после песен казачьих и разбойничьих, в которых тоже есть староверские элементы, песни раскольничьи – самые поэтические песни.

В высшей степени многозначительный факт в народной истории, что раскол возвышал, поднимал нравственное человеческое достоинство мужичков наших; возводил их на степень учителей, наставников, писателей в то время, когда у них отнимали прежние права, продавали поодиночке, отрывая от семейств.

В то время как православный мужичок мало думал, почти ничего не знал, не писал, не сочинял, мужички-раскольники работали мыслью, учили, писали, сочиняли, хоть что бы там ни было на первый раз.

В царствование Петра раскольничья литература сильно распространилась и получила не только противоцерковный, но и гражданско-демократический смысл.

По общинному значению их, раскол называл их согласиями, сообразно с сельскими мирскими согласиями, как назывались крестьянские мирские сходы (например, писалось в первой половине XVIII века: по описи по мирскому согласию отдали и т. п.). Как демократизм донских казаков возводил до религиозного значения, освящения, казачьи рады, круги, так великорусский раскол, раскол массы земства облек в религиозно-демократическую форму крестьянские мирские согласия.

«Послушайте, христиане, послушайте!.. В Москву приехал царь Петр Алексеевич... Он не царь Петр Алексеевич, а Антихрист!.. Антихрист!.. И весь народ мужеска и женска пола он будет печатать... Бойтесь этих печатей, православные! бегите, скройтесь куда-нибудь!..

Ужасные стрелецкие розыски, аресты, тюрьмы, допросы, пытки, дыбы, костры, виселицы, кнуты, клещи, колеса, плахи, кучи смрадных трупов...

Древнее астраханское царство Стенька Разин хотел сделать, в противоположность Москве, московскому государству, царством казачества и раскола, к чему и после, со второй половины XVIII столетия стремились раскольники, особенно бегуны.

Притом, самая большая часть великорусского народа была не что иное, как крещеная, обруселая Чудь, Финны: следовательно, эта половина крестьянского населения еще менее могла познакомиться с христианством по греко -российским церковным книгам.