Дневник (1887-1910)

никогда не выберусь из этой дилеммы: я страшусь невзгод, но они меня подстегивают и делают талантливым. Мир же и благополучие, наоборот, парализуют меня. Итак, или быть ничтожеством, или вечно быть обремененным заботами. Надо выбирать.

Предпочитаю иметь неприятности, говорю я.

Но мне было бы очень неприятно, если бы меня поймали на слове.

Из тебя ничего не выйдет. Что бы ты ни делал, из тебя ничего не выйдет. Тебе доступны мысли самых великих поэтов, самых проникновенных прозаиков; но хотя и считается, что понимать другого — значит быть равным ему, ты рядом с ними подобен карлику рядом с великаном.
Ты работаешь каждый день. Ты принимаешь жизнь всерьез. Ты пламенно веришь в искусство. Ты умеренно наслаждаешься любовью. Но из тебя ничего не выйдет.
Тебе не приходится думать ни о деньгах, ни о хлебе. Ты свободен, и время тебе принадлежит. Тебе надо только хотеть. Но тебе не хватает силы.
Из тебя ничего не выйдет. Плачь, выходи из себя, — падай духом, надейся, разочаровывайся, возвращайся к своим обязанностям, кати в гору свой камень, — из тебя ничего не выйдет.
У тебя голова странной формы, будто ее высекли размашистыми движениями резца, как голову гения. Твое чело сияет, как чело Сократа. Строением черепа ты напоминаешь Наполеона, Кромвеля и многих других, и все-таки из тебя ничего не выйдет. К чему же эта растрата благих намерений и счастливых дарований, если из тебя ничего не должно выйти?

Талант не в том, чтобы написать одну страницу, а в том, чтобы написать их триста

В десять лет я не мечтал, я просто хотел быть счастливым, счастливым каждый день. Не скрою, что вот уже двадцать лет у меня лучшая из жен. Мои другие мечты так и не осуществились. Возможно, этого не следует говорить, но именно благодаря ей временами мне казалось, что эти другие мечты почти осуществились.

Нужно, чтобы он помог нам формировать характер, беспрерывно его исправлял, выпрямлял

15 февраля. Приступаешь к чтению книги с таким чувством, с каким входишь в вагон, нерешительно бросая назад расстроенные взгляды, досадуя на то, что приходится покидать насиженные места и привычные мысли. Каким-то еще окажется путешествие? Какой-то еще окажется книга?

Прежде чем попрать существующие законы, он для начала попирает существующие обычаи.

Мозг должен быть чистым, как воздух в холодный зимний день.

Пишущие для тех, у кого нет словаря Ларусса.

* — А как здоровье мадам?
— Спасибо, хорошо… Ох, да что я такое говорю! Она умерла.