УЗНИК РОССИИ

Российские власти всегда параноидально боялись неконтролируемого слова.

Пушкин и сам отмечал: «Я, конечно, презираю отечество мое с головы до ног – но мне досадно, если иностранец разделяет со мной это чувство»

Думающие граждане в России мешают власти тем, что они думают.

Как в заморских странах существует прирожденное право, так у нас – прирожденное бесправие.

Стадам не нужен дар свободы,
Их должно резать или стричь.

Декабристы стремились заимствовать у Америки конституцию, а власти – конструкции тюрем.

Произвол, идущий сверху, обретает видимость законности.

А это означало физиологическую неспособность к поступкам, то, что академик Иван Павлов назвал основной чертой русского мужика: угасший рефлекс цели.

Народы тишины хотят,
И долго их ярем не треснет. (II.40)

Но так устроена русская система: борясь с недовольными, она их плодит, чтобы затем с новой силой подавлять.