Миллениалы. Как меняется российское общество

Но, по мнению Мангейма, поколение определяется не проживанием в одном хронологическом периоде как таковом, а проживанием одних и тех же событий, которые существенным образом влияют на жизнь человека

Разлом же возникает при разрушении коммуникации, при котором артикулированный конфликт может отсутствовать: сторонам просто не о чем разговаривать, предмет для конфликта отсутствует, но и взаимопонимания тоже нет. В этом случае речь идет не просто о серьезных изменениях восприятия и поведенческих практик, но о переходе поколений в ситуацию своего рода параллельного сосуществования[7].

Второе условие связано с необходимостью организации виртуального общения между студентами и преподавателями и, что еще более важно, между самими студентами. Именно здесь таятся дополнительные возможности для подгрузки тех самых социальных ресурсов. Обсуждение в Интернете в принципе может быть намного более активным и продуктивным, нежели в классе при общей ограниченности времени и разной склонности студентов к публичным обсуждениям. Сам же по себе, без дополнительных усилий, перевод лекций в онлайн-формат не повышает, а снижает возможность интерактива.

Кроме того, чтобы достичь успеха, при внедрении онлайн-образования должны соблюдаться как минимум три непременных условия. Первое условие: необходимо вводить формы контроля над просмотром онлайн-курсов (нравится это или нет, но, скорее всего, в виде стандартизованных заданий или тестов). Сегодня нередки жалобы на плохое посещение студентами обычных лекций. Но откуда возникает уверенность, что студенты будут смотреть их онлайн? Просто потому, что им это удобнее? Несомненно. Но без дополнительного контроля те же самые студенты и здесь начнут «оптимизировать».

Например, вопрос не в том, нужны или не нужны лекции. Просто лекции должны быть разными. И столь же праздным кажется вопрос, правомерно ли организовывать занятия в виде игровых практик. Требуется множественность форм организации и всяческое комбинирование этих форм. Нарративы должны сочетаться с обсуждением, письменные тексты с видео, чужой опыт с самостоятельной работой, офлайновое общение с онлайн-коммуникацие

Характерно то, что если раньше для выражения недовольства, помимо обычных индивидуальных обращений, использовались разного рода представительские (в том числе выборные) организации, например, студенческие советы, то сегодня все чаще используются горизонтальные (сетевые) формы организации. Они могут иметь неформальных лидеров, пытающихся сделать на этих акциях свой начальный политический капитал, но могут быть проявлениями спонтанной самоорганизации.

Выше я уже говорил о том, что, по моему мнению, главная болезнь XXI века – это раздерганность сознания с постоянными отвлечениями и переключениями, с хронической неспособностью концентрироваться на чем-то одном и неспособностью погружаться во что бы то ни было на относительно продолжительное время.

Особый вызов связан с тем, чтобы удерживать ускользающее внимание студента. В прежние времена опытные преподаватели говорили, что внимание студенческой аудитории удерживается лишь в пределах 50–60 минут. Боюсь, что к сегодняшнему дню этот интервал значительно сократился. Например, международная платформа Coursera требует, чтобы в составе массовых онлайн-курсов каждый записанный фрагмент не превышал 15 минут, и, видимо, это правильно.

Еще один важный и не слишком простой вопрос: зачем мы учим, в чем должен заключаться результат, и что ожидается на выходе? Чего от нас требуют студенты, уже вполне понятно: они требуют прикладных знаний, чтобы их можно было немедленно применять в ближайшей перспективе

а место запоминания и формирования запаса знаний пришла работа с потоком информации. Миллениалы значительно быстрее и лучше работают с этой информацией – ее поиском, обработкой, сопоставлением. Их сила не в крепких и глубоких знаниях, а в способности гибко ориентироваться при решении самых разных задач.