Ойкумена. Куколка

Негатив в идиоте дает один, вечный результат: драку

Излучение звезды вызывало чувство сытости и легкой, приятной щекотки. Новое «тело» фиксировало близкую границу гравитационных полей. Словно ледяная скользанка, она манила разогнаться — и унестись прочь, визжа от восторга. Колебания вакуума, кривизна и волновые рытвины пространства, «туннели», скрытые в складках континуума, где время останавливается, а иногда даже поворачивает вспять — все это было, как знакомая лужайка перед домом.

Обжитой, уютный мир.

И лишь грубые сгустки вещества, вращаясь вокруг звезды, пугали чужеродностью. Противоестественные комки материи в волновом океане. Звезды воспринимались по-другому: источник жизни, пищи, удовольствия. В них луч и корпускула сливались воедино, испытывая взаимные метаморфозы. Звезды были — живые!

В отличие от хладных трупов, несущихся по орбитам.

Планет.

перчаточной куклы характерна размашистая выразительность движений; для марионетки — трогательная хрупкость. Перчаточная кукла ассоциируется с принципами внутренней свободы. Марионетка же символизирует роковую и неизбывную зависимость от высших сил

изуродовать, как бог черепаху

за разом мы убеждаемся, что в до-рабской жизни любой из вас был глубоко несчастен. Наш скрытый комплекс неполноценности компенсируется комплексом превосходства

, сукин сын, обаятельный страдалец, любитель жаловаться на жизнь! Любитель? Профессионал! Он не просто жаждет вылить на вас отхожее ведро.

Ему нужно, чтобы вы зааплодировали.

Двое людей катались в траве, в цветущих маках — алых, багровых, кровавых, пурпурных; трава прорастала в людях, сплетаясь с буйством плоти, маки цвели в любовниках, проникая в сокровенную глубину тел — стеблями, лепестками, ароматом; толстые шмели ныряли в уши и ноздри, сердца и легкие, желая заполучить каплю нектара, а двое ничего не замечали, принимая чудо, как должное, впитывая, делясь и создавая…

«Если вы приходите к учителю, и он вам говорит, что его система самая правильная, в отличие от прочих шарлатанств – уходите. Уходите немедленно, не теряя ни минуты. Он лжет. Нет единственно правильных систем. И нельзя возвыситься, оскорбляя других.

Журналист втайне писал стихи и повести в стиле «фэнтези», а значит, числился в неисправимых романтиках. Такой мнимой величиной вполне можно пренебречь.

– Я борюсь. С единственной целью: постоянно напоминать себе – какие же, в сущности, хрупкие создания мы, люди. Ты удивлен? Да, я не оговорился. Мы, люди. Хрупкие. Если я забуду об этом, я однажды не вернусь в малое тело. Так не возвращаются на родину, найдя в чужих краях теплый кров и вкусную пищу. В борьбе, в схватке двух «белковых ничтожеств» я ищу – хрупкость. И силу. Антис должен помнить, что сила иногда говорит: хватит!