Дублинцы. Улисс

настоящие приключения не происходят с теми, кто сидит дома

Можно сказать, я стою с неотправленным письмом, подлежащим добавочному сбору, перед ящиком для опоздавшей корреспонденции на главпочтамте человеческой жизни.

Бог создал пищу, а дьявол поваров.

все по-настоящему важное литература доносит, не «рассказывая историю» и не «вкладывая идейное содержание», а уже самою своею формой, письмом, способом речи — тем, как все говорится

Опять двадцать пять, приехали. Да кому оно надо, твое мнение? Дай нам спокойно пивка попить. Ей-ей, уже и этого не дадут.

— Бесподобно! — вздохнул с восхищением Бык Маллиган. — Я у него спросил, что он думает насчет обвинения в педерастии, взводимого на поэта. А он воздел кверху руки и отвечает: Мы можем единственно лишь сказать, что в те времена жизнь била ключом. Бесподобно!

Евреи в пустыне или на вершине горы говорили: Отрадно быть здесь. Поставим жертвенник Иегове. А римлянин, как и англичанин, следующий по его стопам, приносил с собою на любой новый берег, куда ступала его нога (на наш берег она никогда не ступала), одну лишь одержимость клоакой. Стоя в своей тоге, он озирался кругом и говорил: Отрадно быть здесь. Соорудим же ватерклозет.

Человек может всю жизнь прожить в одиночестве. А что, может. Но все-таки кто-то ему нужен кто бы его зарыл хотя могилу он себе может выкопать сам. Это мы все делаем.

— Кингстаунский пирс, — повторил Стивен. — Да, несбывшийся мост.

Их взгляды смутились от его слов.

— Как это, сэр? — спросил Комин. — Мост, он же через реку.

Мне странно было, что ни я, ни день не были в траурном настроении, и я даже рассердился, когда обнаружил у себя какое-то ощущение свободы, как будто эта его смерть от чего-то освободила меня.