Домашний совет

Мы чаще вспоминаем о человеке, когда он нужен нам, чем когда мы необходимы ему. Особенно если нет громких сигналов бедствия.

Я где-то слышала, что одинокая женщина — не обязательно одинокий человек. В данном случае формула верна.

«Судите о людях не по результатам, а по действиям, ибо результаты не всегда от нас зависят!»

Громкое самопожертвование — не добро, а реклама добра!

В этом я видел не только цельность характера, но и его опасность: безнадежно было подавать апелляцию и надеяться на пересмотр приговора.

столько свои убеждения, сколько ощущения. В таких случаях надо переждать,

еловек во гневе выражает не

настаивали:
— Должны же вы хоть когда-нибудь хлопать дверью, обижаться, не разговаривать!
Это было похоже на утверждение, что человек непременно должен болеть. Хоть изредка, но обязан.
— Одноименные нравственные заряды — и ни милейших отталкиваний! — изумился кто-то из наших соседей.
— Зачем делать правила физики правилами семьи? — с грустной улыбкой ответил отец.
— И все равно… это вызывает здоровую зависть!
— Зависть не бывает здоровой, — мягко возразил отец. который редко вступал в дискуссии. — Как жестокость не может быть доброй. Зависть — это как бы «внутреннее сгорание» без двигателя.
— Интересно, — сказала мама.
— Она, зависть, никого не движет вперед, — продолжал отец. — А сгорание внутри души происходит: бессмысленное, бесцельное.

Заботой, Санечка, можно осчастливить человека, а можно обидеть, — сказала мама, когда мы с ней оказались вдвоем. — Громкое самопожертвование — не добро, а реклама

добра!
Она разговаривала с нами как со взрослыми. И мы, стремясь оправдать доверие, должны были понимать