Любовь Взаперти

это происходило со всеми людьми в моей жизни. В конце концов они теряли ко мне всякий интерес.

Она повторяла мое имя снова и снова, пока я лизал ее. Стелла была моим запретным лакомством. Сладкая, как грех. Запретное наслаждение, которое мне не позволялось испытывать, и от этого она стала еще вкуснее.

Я хотел большего, чем это. Мне хотелось зарыться в ее тепло, хотелось пометить ее, как свою, но я не мог.