Художники могут всю ночь

кто не рискует, тот не пьет шампанское — и не блюет потом за корпусом театралов.

в конце концов, удача — это просто социальный конструкт.

Да, когда-нибудь они оба определенно впадут в старческий маразм (Антону кажется, что он будет первым), а пока до этого далеко — и у них впереди еще много счастливых лет.

Эд безупречно выбрит и в белом костюме — а если точнее, в белом спортивном костюме из какой-то шуршащей ткани, из-за чего он напоминает большой бахил.

— Пойдем в зал, я хочу сожрать чего-нибудь. Наконец поедим нормальной еды!

— Какого плохого мнения ты о своей стряпне.

— Моя стряпня на вкус как бычки в томате, и это не мнение, это факт. Хорошо, что ты любишь меня не за то, как я готовлю.

— Совершенно точно не за это, — посмеивается Арсений.

— А, понял, не мнем костюм, мнем лицо Антона, который мнет костюм.

— Не сильно. И вообще, если у меня уже течет очко, а у тебя еще стоит, то это нормальная разница в возрасте.

Измотанно, но удовлетворенно, словно его хорошо оттрахали.

Черт, его ведь и так хорошо оттрахали.

Яйца поджимаются, член пульсирует в такт басам какой-то песни, просачивающейся через потолок.

Хотя это же секс, максимум он пукнет или упадет с кровати — не страшно.