Слово

Русский человек разучился говорить по-русски, заштампованность речи всегда на Руси считалась несусветной глупостью оратора, а ныне преподносится как образованность.

Если вы вдруг ощутили в своем сознании неясную, но открывающую какую-то истину мысль, если у вас «на уме кружится» гениальная или самая простая истина, а на свет так и не рождается, и если, наконец, вы просто не в силах сказать словами то, что в вашей голове, – вам в первую очередь нужно изучить свой язык, а не дополнительные сведения о предмете.

Наши ученые знают латынь и древнегреческий, современные иностранные языки и эсперанто, наши школьники зубрят чужую речь, но никто, кроме узких специалистов, и строчки не может прочитать на древнерусском. Кириллица для русского человека стала чем-то вроде китайских иероглифов: хоть кверху ногами букву переверни – все одно непонятно. Что за невежество для нашего времени! Физику с математикой изучаем, от Евклида и Демокрита, а язык свой, на котором говорим, думаем, – лишь самый его кончик. Какое слово познал человек от рождения – с тем и умер. Что было до него – так во мраке и остается. И тает, и сыплется словарное золото из худого мешка…

Гость и хозяин молчали, не делая попыток возобновить разговор, словно затягивающаяся пауза нужна была обоим в равной степени. Никита Евсеевич стоял у окна с ружьем в руках и сутулил спину под широкой, навыпуск, рубахой. Аронов же, не бросая палки, топтался у порога и с любопытством заглядывал в глубь дома Гудошникова. Дом был старинный, дореволюционной постройки, и состоял из анфилады комнат со снятыми за ненадобностью высокими дверями. Из каждой комнаты был вход в боковушки. Раньше здесь жил профессор университета со своим многочисленным семейством, состоявшим из детей, внуков и племянников.

как о книжном Клондайке. Че

В скиты я собрался,

старопечатных фолиантов. Впрочем, эта цифра была приблизи

из анфилады комнат со снятыми за ненадобностью высокими дверями. Из каждой ком