Каин: Образы зла

Опираясь на этот постулат, судьбоанализ констатирует, что природа Каина, соответственно Моисея, сама по себе не может определять сущность человека. Даже в том случае, если – как мы полагаем – коренные факторы Каина и Моисея действительно представлены в соответствующей пропорции в каждом человеке. Ибо, наряду с Каино-Моисеевыми корнями, в каждом человеке мы встречаем и другие радикалы, которые могут привести к иным возможностям его судьбы.

Тем не менее, имеется определенное множество людей, у которых радикал Каина-Моисея явно доминирует. Мы называем их «homines paroxysmales», или «людьми припадочными». Доминирование этой пароксизмальной формы в судьбе определенной части населения выражается в специфической природе их врожденных задатков, побуждений и аффектов, в определенной структуре Я и в определенных особенностях их души. Носители пароксизмальной судьбы выбирают себе определенные профессии, друзей и знакомых, формируют свое специфическое мировоззрение [11].

Рассмотрение точек зрения на сущность человека в современной глубинной психологии подтверждает наше мнение о том, что человек должен определяться не только своим бытием, но и его становлением (З. Фрейд, А. Адлер, К.Г. Юнг и др.) [9].

В противоположность застывшему понятию «бытие» понятием «становление» подчеркиваются получаемые в нем процессуально особенности жизни и судьбы. Более того, как утверждает Й. Хофмайстер, «его не следует понимать как постоянное поступательное движение или мирную эманацию, скорее как постоянное противоборство, как борьбу (например, между добром и злом), как соперничество, как диалектику (противостояние, негацию, противоречие)» [10]. В цитируемой работе он упоминает имеющее важное значение высказывание Майстера Экхарта, который даже Бога определяет через понятия «становление» и «установление», говоря, что «в становлении Бога заключается его суть».

Аналогичную позицию занимал и Лютер, рассматривавший становление как противостояние занимаемых позиций. «Жизнь – это не форма, а становление формы, не здоровье, а становление здоровья, не существование, а становление, не достигнутая вершина, а упражнение. Мы не есть, мы становимся. Жизнь – это не нечто готовое, это процесс, напоминающий движение маятника. Это не то, что находится в конце пути, это сам путь».

Добавим к этому и высказывание Гёте: «Становись тем, кем ты есть!»

В судьбоаналитической психологии также речь ведется о становлении, а не о статичном бытии.

Образ мышления, который в прошлом намеренно избегал сказанного выше и приводил в конце концов к понятию «обобщенной сути человека», и всегда был спорным, а нередко и ведущим к заблуждению. Современная наука установила, что попытки такого мышления, пусть даже те, которые предпринимались известными и крупными мыслителями, не достигали своей конечной цели. Все предпринятые попытки с этим образом мысли, рано или поздно, терялись и запутывались во всевозможных мелочах. Многие мыслители такого рода, вставшие в этом океане конкретных знаний о человеке на путь поиска его «сущности», запутывались в их хаосе, не понимая, что это дорога в никуда.

Сказанное является серьезным предупреждением таким исследователям, независимо от того, где они пытаются найти корни «всеобщей сущности» человека – в мифологии или истории, в теологии или философии, в психиатрии или психологии, в глубинной психологии или генетике. Если же им и удается тем или иным способом вытащить на свет божий либо потолще, либо потоньше «корень» человеческой природы и сделать видимым его врожденные разветвления, такой философский анализ ведет лишь к констатации отдельных свойств, отдельной закономерности, отдельного соотношения, в лучшем случае – к пониманию отдельной формы экзистенции конкретного бытия, но ни в коем случае не к пониманию всеобщей и окончательной «сущности» человека.

К примеру, У. Дилтей, опираясь на принцип историзма, считает, что «тип человека» в процессе исторического развития «переплавляется». Аналогичным образом К. Левит считает, что «мнение о неизменной природе человека, доминирующее в современной исторической науке, следует считать возвратом к давно забытому натурализму» [6].

То, как символы в мифологии, преданиях и легендах в глубинной психологии становятся психическими комплексами, состояниями, свойствами и характерами, показал нам З. Фрейд на примере эдипового комплекса.

Судьбоаналитическая психология говорит об архетипе, о древней эниограмме, то есть о хранящихся в бессознательном людей их прошлых переживаний. В последующем, в ситуации опасности, оно может внезапно осознаться и, благодаря этому напоминанию, повлиять на позицию, занимаемую человеком.

Каин появился у матери позже, когда Авель был уже сыном Адама. Каин взял плоды земли и положил их на пути своей матери, и Ева взяла их. Авель был верен словам отца, его жертва была жертвой благодарности.

В человеке Каине судьбоаналитической психологией символически олицетворяется судьба нарушителя закона.

В человеке Моисее символически олицетворяется судьба того, кто готов пойти на убийство ради установления строгих правил закона.

Эти две разновидности людей, в дальнейшем мы их так и будем называть – каинитами и моисейянами, являются носителями в своей судьбе соответствующего права на убийство. И тот и другой, при соответствующих обстоятельствах, в мгновение ока стать может убийцей, совершив убийство в состоянии аффекта. Согласно Ветхому Завету (ВЗ), Каин убил своего брата Авеля в состоянии аффекта. И Моисей в своем гневе восстал против египтянина, творившего несправедливость по отношению к его земляку. Тем не менее, оба эти поступка – убийства в аффекте – совсем неоднозначно были оценены Богом.

Словами «Когда ты будешь возделывать землю, она не станет более давать силы своей для тебя; ты будешь изгнанником и скитальцем на земле» объявил Бог свое наказание Каину (1. Быт. 4, 12) [3].

«Итак пойди: Я пошлю тебя к фараону; выведи из Египта народ Мой, сынов Израилевых» – так звучит завет, данный Богом другому аффективному убийце, Моисею (2. Исх. 3, 10) [4].

Один убийца, Каин, был изгнан со своей земли, и, что бы он ни делал, ни в чем он не имел успеха. Другой же убийца стал вождем своего народа, заслужил покровительство своего Бога.

Похоже, что ветхозаветный Бог, подобно правоведам нашего времени, судил, принимая во внимание, не сам поступок человека, а его мотив.

Однако так называемые «цивилизация» и «культура» вынуждают Каина вырабатывать целый арсенал методов своей маскировки. С помощью лживых обвинений, клеветы и очернения других Каин господствует над миром. И называет это он политикой и дипломатией.

Но так действуют только те, кто посильнее. Слабые же, ломаясь под нажимом совести, действующей изнутри, становятся невротиками или психотиками.

Прошли уж тысячи и тысячи лет, а Каин со своей жаждой убийства ни на мгновение не остается без работы. Он все такой же, как и в момент «братоубийства». Он и сейчас почти все тот же Каин времен начала всемирной истории, известный нам из библейских преданий. Изменилось лишь его орудие. А менталитет этого брата остался все тем же. В истории это выражено следующим образом: «Племя выступает против племени, селение против государства, рыцарь против гражданина, князь против церкви и дворянства, христианин против язычника, культурный народ против первобытного народа, нация против ее угнетателя, континент против морских держав, союз государств против сверхдержавы, всемирная система государств против претензий на мировое господство. Кроме того, еще вступают в борьбу и крестьяне с землевладельцем, простые граждане с теми, кто претендует на привилегии, либерал с бюрократами, парламентарии с короной, пацифист с милитаристами, рабочие с капиталистами, террористы с народными массами, анархист с обожествлением государства» [2].

Также автором предложен новый, в дополнение к эдиповому комплексу Фрейда, комплекс Каина, которым он объяснил многие, до сих пор казавшиеся случайными явления. Леопольдом Зонди также исследован генезис такого важного в психике человека явления, как совесть. Он выводит его из преступления (убийства), которое рождает чувство вины и страх наказания, формирующих, в свою очередь, совесть как барьер для совершения преступлений, как защиту от вхождения в состояние, возникающего после совершения преступления. Врожденную основу Каина Леопольд Зонди видит в предрасположенности человека к пароксизмальным заболеваниям, таким как мигрень, заикание, но особенно к эпилепсии. Более того, эпилептический припадок Зонди рассматривает как бессознательную пароксизмальную попытку предотвращения совершения эпилептиком убийства и тем самым избегания ожидаемого наказания за это. Сутью человека Каина Зонди видит в его готовности убить человека из-за накапливающегося в душе аффекта злости, ревности, жажды мести и тем самым в его готовности вступить в спор с Богом. Как выход из ситуации Зонди предлагает путь Моисея – каиноида, сумевшего «найти общий язык» с Богом и поставившего Ему на службу даже свое побуждение к злу.