«…После смерти Льва Толстого столичный журналист Панкратов навестил престарелого петрашевца в его калужском имении. Он застал его обложенным грудами старых писем. — Времени нет разобраться, — жаловался Николай Сергеевич. — Все дела, дела, дела… много дел накопилось.
