Шок новизны

В 80-е из бесчисленных американских колледжей каждый год выходило 35 тысяч выпускников с дипломами художника, скульптора, горшечника или других «относящихся к искусству профессий». Это значит, что каждые два года американская система образования производила столько же творческих личностей, сколько составляло население всей Флоренции в последнюю четверть XV века. В результате реализовались самые страшные мечты Фурье. Пребывая в уверенности, что поощрять надо всех без исключения, американская система художественного образования к концу 70-х создала класс пролетариев от искусства, орду безработных талантов, порождающих новые течения (а если надо, забывающих о них) по мановению руки.

В последней четверти XIX и первых десятилетиях ХХ века культура в невероятном темпе перестроилась, вобрав в себя последние технологические достижения. В 1877 году Томас Эдисон изобретает фонограф — самое радикальное средство расширения культурной памяти с момента появления фотографии. Спустя два года Эдисон и Суон независимо друг от друга изобретают лампу накаливания, главную техническую сенсацию Belle Époque. За первые двадцать пять лет жизни Пабло Пикассо (он родился в 1881 году), воплощающего собой архетип современного художника, были изобретены ключевые мирные и военные технологии ХХ века: автоматическое оружие (1882), синтетическое волокно (1883), реактивная паровая турбина Парсонса (1884), фотобумага с эмульсионным слоем (1885), электродвигатель Теслы, компактный фотоаппарат «Кодак» и пневматические шины «Данлоп» (1888), бездымный порох (1889), дизельный двигатель (1892), автомобиль «Форд» (1893), кинематограф и грампластинка (1894). В 1895 году Рентген открыл новый вид излучения, Маркони изобрел радиотелеграф, братья Люмьер — первую кинокамеру, Константин Циолковский сформулировал принципы ракетного двигателя, а Фрейд опубликовал фундаментальное исследование истерии. Далее последовали открытие радия, запись звука на магнитном носителе, первая голосовая трансляция по радио, первый управляемый полет братьев Райт (1903). А затем наступил 1905 год — annus mirabilis4 теоретической физики, когда Альберт

, что видел Ван Гог, вовлекалось в сильнейшие энергетические потоки. Зрение превращалось в густую и выразительную красочную плазму, которая вихрем закручивается вдоль линейных бороздок, оставленных резкими движениями его кисти, как будто сама природа вскрыла вдруг себе вены. Звездный водоворот в центральной части неба мог быть невольным заимствованием из «Большой волны» Хокусая — Ван Гог был страстным любителем и знатоком японской графики, — однако напор и натиск, которым его наделил художник, параллелей в восточном искусстве не имеют. Луна выходит из затмения, звезды колышутся, испуская неистовый свет, и вместе с ними покачиваются кипарисы, преобразуя ритм неба в темные извивы своих похожих на пламя силуэтов. Они вверяют земле буйство неба, замыкая цепь энергии, пронизывающей всю природу. Самые живые во всей истории живописи (и уж точно более живые, чем реальные кипарисы), эти деревья Юга, традиционно связанные с кладбищами и смертью, представляли для Ван Гога символическое значение. «Кипарисы все еще увлекают меня. Меня удивляет, что до сих пор они не были написаны так, как их вижу я. По линиям и пропорциям они прекрасны, как египетский обелиск. Они — как черное пятно в залитом солнцем пейзаже»