До Бейкер-стрит и обратно

Если попробовать описать вкус рождественского пудинга, то представьте себе столетний дубовый сундук с изюмом, ромом и взбитыми сливками.

Я понимаю, что мои слова не вызывают доверия, но это невероятно вкусно.

— Мы, — ангельский палец (похожий на волосатую сосиску, но все же без всякого сомнения ангельский) ткнул в карту, — находимся здесь.

Возвращаешься к себе на Бермондси. И на кухне Фабиано спрашивает: О, зис рашн ресторан, ай ноу зис! Хау ду ю лайк зис проститьюшен? Ты фигеешь и говоришь: проститьюшен?? Ай диднт син зем. Оу, диднт ю син? — фигеет Фабиано. — Ха! Фимейл, мейл, бисекшуал, эни! Вери мач дифферент от зем! Ну, и потом ты говоришь: оу, гы-гы, си ю, — и поднимаешься к себе на второй этаж.

А там забился в угол мужчина и смотрит на тебя испуганными и виноватыми глазами. Прямо напротив твоей (то есть моей!) постели».