Апельсиновые корки

Все упали вверх тормашками
И вздыхали под ромашками

Суслик Ваську увидал,
Вздрогнул, пискнул и пропал.
Ахнул Васька: «Боже мой!
Ишь, столбец-то был живой...
Вот так, братцы, чудеса!
Колдовские здесь леса!..»

Лопнул старенький канат.
Все упали вверх тормашками
И вздыхали под ромашками:

У воды,
Меж высокой лебеды,
Чинно выстроилось в ряд
Восемь желтеньких утят.

Их давненько утка-мать
Собирается купать.
Но трусливый все народ:
Все стоять, разинув рот.

Не идет уже слеза.
Соком корки апельсинной
Я побрызгаю глаза.
Запасусь опять слезами,
Буду плакать хоть пол-дня,—
Пусть прийдут, увидят сами,
Как обидели меня.

Это маленькая сказка без счастливого конца.

У воды,
Меж высокой лебеды,
Чинно выстроилось в ряд
Восемь желтеньких утят.

Их давненько утка-мать
Собирается купать.
Но трусливый все народ:
Все стоять, разинув рот.

Ни один не хочет плыть,
Слышно только:
«Пить-пить-пить»...
И смеются камыши:
«Ишь, как трусят малыши»!

И стоят неподвижно кораблики...
А вверху, меж зеленых ветвей,
Надо мной издеваются зяблики:
«Что, не можешь пускать кораблей?»

Суслик

Перед рассветом, очень рано,
Вышел суслик на поляну.
Встал на холмике крутом
Серым тоненьким столбом,
И стоял он долго там,
Лапки вытянув по швам.
Думал: скоро ли разсвет,
Будет дождик или нет?

На разсвете с кузовками
Вышел Васька за грибами.
Видит, столбичек стоить,
Очень миленький на видь.
Васька думает: «Постой,
Захвачу его с собой.
Пригодится, может быть...
Можно чушку смастерить...»

Суслик Ваську увидал,
Вздрогнул, пискнул и пропал.
Ахнул Васька: «Боже мой!
Ишь, столбец-то был живой...
Вот так, братцы, чудеса!
Колдовские здесь леса!..»

Аист за газетой
(С английского)

— Бестолковая газета,
И читать ее не стоить:
«Выпал дождик»... но ведь это
Нас ничуть не беспокоит!
«Как летят аэропланы»,
«Отчего у нас туманы»...
Очень мило, очень ново,
Но о птицах нет ни слова