Мой секс

Моя ненависть к девяностым обусловлена в частности тем, что людей обманули не только по поводу экономических реформ, но даже и тут — убедили их в том, что все говно мира представляет собой сокровищницу культуры

Почему именно видео­магнитофон — понятно; о машине бессмысленно было даже мечтать, дача хоть какая-нибудь была у всех еще с советских времен (были еще участки), просто магнитофон уже стал обыденностью, плееры нужны были только подросткам, компьютер был непонятно зачем нужен, сотовые телефоны еще не появились, ну и так далее. К тому же почти не было кинотеатров, и уж во всяком случае в них не показывали ничего, что хотелось бы посмотреть.

Для меня девяностые — это нищета, грязь и темнота. Не работали никакие фонари и в подъездах не было лампочек, везде было темно и страшно. Не было урн, мусор почти не вывозили, и, конечно, никаких дворников — на улицах валялись пакеты с отходами, в том числе и пищевыми; не удивительно, что то тут, то там шмыгали крысы. Я была одета в вещи самого низкого качества, карманные деньги появлялись у меня только по большим праздникам, заняться мне, по большому счету, было нечем. Бесплатным было чтение, я была записана в районную библиотеку и бывала в ней раза два в неделю и кружки в Доме культуры

Девяностые были временем возможностей. У кого-то возможности были, у кого-то — у большинства — нет. Мне не повезло.

Однажды в ванной мне пришло в голову попробовать свою вагину на вкус, и я тут же проделала это. Вкус показался мне необычным, но вполне приемлемым, и с тех пор я делаю это каждый день — я знаю свой вкус, слежу за ним.

Рассказывают, что когда я впервые увидела член — мама с подружкой вместе переодевали нас, своих пупсов, — я очень обрадовалась.