Странная история Золушки

Чонгук осторожно берёт руку альфы и укладывает её на ещё плоский живот, а тот закусывает губу, чтобы не расплакаться как маленькая омежка, и задирает домашнюю растянутую футболку мужа, гладя теплой ладонью своего малыша. Тэхён опускается на колени, поднимая ткань ещё выше и целуя под пупком. Он обнимает омегу за бёдра, не переставая целовать животик и не в состоянии сдержать предательские слезы.

Тэхён пришёл к выводу, что из-за беременности у омеги развилась слишком большая любовь к блюду «член моего мужа с любым гарниром и без».

Тэхён — его всё.

— Так ты типа теперь мой личный водитель?

— Я типа твой муж, — усмехнулся альфа

Чонгук жмурится и сдавленно мычит, не желая повторять своих ошибок, но через пару же толчков не сдерживается и вскрикивает, потому что альфа попадает по простате. Он кладёт руку поверх тэхёновой, которая обнимает его за талию, а второй сильнее сжимает волосы, будто бы это поможет стонать тише.

Ким медленно входит в разработанную попку, и Чонгук давится воздухом, заводя руку назад и зарываясь в слегка спутанные после сна волосы мужа. Альфа тяжело дышит на ухо, упиваясь податливостью своего мальчика, и берёт его ногу под коленом.

— Подними ножку, малыш, — просит Тэхён и толкается глубже, слыша низкий стон омеги. — Умничка…

Тэхён поднимает голову, целует всё ещё мелко дрожащего омежку в щёку, губы, а потом смотрит в глаза и серьёзно заявляет:

— Я не дам тебе развод, Ким Чонгук, — и прокусывает тонкую кожу на шее.

Метка.

— Я люблю тебя, Гуки, — шепчет в губы альфа и медленно входит, не давая омежке даже переварить информацию.

Чонгук шипит от того, как его стенки постепенно растягиваются. Непривычно, дискомфортно, жжёт…

дотягивается до подушки, подкладывая её под поясницу парня, чтобы было удобней, и закидывает омежьи ножки себе на плечи. Он раздвигает ягодицы, сначала легко целует, а потом начинает водить языком между ними, слизывая смазку и чувствуя, что омежка от этого потёк ещё больше.

Чонгук не сдерживает громкого стона, когда ощущает, как горячий язык толкается внутрь, тут же зажимая рот ладошкой, потому что они, чёрт возьми, не одни в доме.

— Т…Тэхё-о-о-он, — омега закатывает глаза от распирающего удовольствия и хватается за волосы альфы, сжимая.

Развратно. Грязно. Постыдно. Восхитительно.

Тэхён вдруг отстраняется и встаёт с кровати, наблюдая, как младший в смущении сводит ноги, сам не зная, когда вообще успел их раздвинуть.

— Верни обратно, — не просит, а требует альфа, параллельно снимая с себя рубаху. — Верни, тебе говорят, — ещё строже сказал он, когда не получил действий от омеги.

Чонгук крупно вздрагивает, чувствуя, как внизу живота сладко тянет сильнее, и слушается, расставляя ноги и наблюдая за альфой из-под опущенных ресниц.

— Хороший мальчик, — низко произносит он, отчего у омежки член дёргается, заставляя своего хозяина тихо проскулить.