Изменяя Игру. Почему битва за освобождение животных так трудна и как мы можем ее выиграть

Глядя на историю нашего отношения к животным, историю других движений за социальную справедливость и путь движения за освобождение животных, я уверен, что порабощение и убийство животных ради выгоды людей однажды будет объявлено преступлением и повсеместно подвергнется осуждению.

Если человек «ест», то и животные должны есть, а не «кормиться» или «пастись». Если люди «любят» тех, с кем они связаны, животные тоже должны любить тех, с кем связаны, а не «иметь их отпечаток в памяти». Если держать людей в заключении против их воли — это «лишение свободы», то удержание животных в заключении тоже должно называться лишением свободы. Если принуждение человека выполнять поручения для хозяина называется «рабством», то принуждение животных выполнять аналогичные действия — тоже рабство. И если лишение жизни невинного человека называется «убийством», то и лишение жизни животного должно называться убийством.

Угнетающие животных отрасли наполняют средства массовой коммуникации — как электронные, так и печатные — красочной и привлекательной, умело созданной и научно выверенной рекламой, прославляющей радость от потребления мяса, яиц и молочных продуктов.

Представьте, что нацисты целенаправленно заставляют евреев и цыган рожать детей только для того, чтобы концлагеря постоянно работали. Или как турки заставляют армян заводить семьи и растить детей, только чтобы поддерживать резерв армян для убийства. Эти преступления были бы гораздо хуже любого геноцида. Но именно так мы и поступаем с животными.

. Наша болезнь — к их смерти.

Когда вы продвигаете реформы благополучия в рамках устоявшегося промышленного животноводства, вы приносите пользу животным и приближаете возможность их освобождения. Но когда вы продвигаете (в любой форме) животноводство и объявляете его «гуманным» или «устойчивым», вы защищаете массовое убийство невинных животных».

Когда вы продвигаете реформы благополучия в рамках устоявшегося промышленного животноводства, вы приносите пользу животным и приближаете возможность их освобождения. Но когда вы продвигаете (в любой форме) животноводство и объявляете его «гуманным» или «устойчивым», вы защищаете массовое убийство невинных животных».

Если мы позволим себе увлечься внешними показателями на такой ранней стадии борьбы, то разрушим — без каких-либо причин кроме нашей недальновидности — все надежды, которые есть у животных.

Мы должны разрабатывать нашу политику таким образом, чтобы она могла справиться с последствиями нашего курса действий на данный момент в том (вероятном) случае, если нас не спасёт развитие технологий, на которое мы так надеемся.

Четвёртое утверждение Уэйна Паселли связано с третьим: «Мы просто должны удовлетворять эту нужду настолько гуманно, насколько это возможно». Неверная предпосылка ведёт к неверному заключению. В мясе нет нужды, только склонность.