Безупречная репутация. Том 2

Больше всего мы расположены к тем людям, которым смогли помочь

Насчет этого не беспокойся. Буду читать лекции по судебной статистике. Хоть где-то моя ученая степень пригодилась, наконец. Деньги не бог весть какие, но и нагрузка маленькая, всего два часа в неделю. Владик, мне нужен год, чтобы заниматься тем, что мне интересно. Оно глупое и никому не нужное, но мне сейчас хочется именно этого. Пожалуйста, дай мне такую возможность. Я наиграюсь в свою новую игрушку и вернусь. Даю честное слово.

– А ты уверена, что за год наиграешься?

– Ох, Владик, разве женщина может быть уверена в своих будущих желаниях? – вздохнула она. – Я хоть и плохонькая, а все-таки женщина. Но мы переменчивы, и это вселяет надежду. Так что, отпустишь?

Он безнадежно махнул рукой.

– Что с тобой сделаешь… Иди уже.

* * *
Леша, в отличие от Стасова, с облегчением воспринял ее желание на время уйти из агентства «Власта».

– Слава богу! А то я уж начал беспокоиться. Много лет назад я женился на Аське, которая увлеченно делала то, что ей интересно, горела этим, жила, и это было ужасно привлекательно для меня, а в последнее время вижу перед собой совсем другую Аську, которая через силу занимается своей работой.

– И я перестала быть привлекательной? – с обидой спросила Настя.

– Ты перестала быть собой. Давай, старушка, возвращайся к своему привычному облику, а то скоро я тебя узнавать перестану.

– И прокормишь, если что? Стабильного заработка я теперь не смогу гарантировать, у меня только пенсия ежемесячно плюс крошечные четверть ставки за лекции.

– А я тебе назначу новую функцию в нашей семейной жизни: пока сидишь дома – овладевай искусством готовить вкусную еду из малого количества дешевых продуктов. Научишься в два раза сокращать бюджет на жратву, тогда я тебя легко прокормлю.

Настя обняла мужа, уткнулась носом ему в шею, вдохнула знакомый запах, такой приятый, такой родной.

– Ты злой. Если ты не перестанешь меня угнетать, я сбегу от тебя обратно на работу.

– Валяй, – усмехнулся Чистяков. – Если тебе по-настоящему интересно уклоняться от угнетения, то – вперед! Буду только ра

Меня не должны воспринимать всерьез и бояться, – объясняла она. – Если все будут видеть красивую сильную женщину, к мнению которой прислушивается руководитель, меня начнут ненавидеть и попытаются подставить. А я этого не люблю. Я существо мирное, воевать ни с кем не хочу, на лидерство не претендую

Настоящую Алену Владимир Ященко увидел впервые, когда Виталий их знакомил. После этого на встречах Группы присутствовала тихая испуганная женщина, некрасивая и забитая. Во время встреч с тройкой партнеров-игроков и обсуждений, как реальных, так и видео-, она снова бывала настоящей: красивой, яркой, уверенной в себе. Как ей удавалось добиваться такого преображения – Ященко понять не мог

Она проснулась, послушала, как дышит Лешка. Совсем рядом, на соседней подушке. В груди словно побежали теплые ручейки, заливая нежностью сердце. Как хорошо, что он есть в ее жизни, и вообще хорошо, что он есть, такой терпеливый и терпимый к ее ужасному характеру, такой умный и рассудительный, такой насмешливый. Такой любимый.

Мысль отчего-то перескочила на Латыпова. Ведь у него есть жена, которая, наверное, теперь каждую ночь будет с холодным ужасом вновь и вновь осознавать, что рядом никто не дышит. Что ее мужа нет и больше никогда не будет. Даже если он был нестерпимо тяжелым человеком, даже если он громко сопел и храпел во сне, мешая ей спать и вызывая раздражение, все равно он – был. Рядом. А теперь его нет.

Настя попыталась представить себя на месте жены Латыпова, и ручейки в ее груди мгновенно превратились в грязные рыхлые куски расколотого льда. Господи, какая же она счастливая на самом деле! Дурью мается, страдает из-за того, что работа, видите ли, не такая интересная и нужная, как раньше, или из-за того, что память уже не такая цепкая и надежная, как в молодости. Да стоит ли это ее переживаний? Лешка жив и здоров, он рядом, а все остальное пусть идет лесом. Работу можно поменять или вообще бросить, память можно поддерживать и тренировать, чтобы ослабевала не так быстро. Что там еще ее волновало? Неуемный аппетит? Сходи к эндокринологу и возьми себя в руки, перестань трескать шоколад целыми плитками за один присест. Денег не хватает? Найди заработок, который позволит пополнить бюджет, и не ной, что тебе скучно. Конечно, скучно, зато платят. А ты как хотела? Чтобы и интересно, и важно, и денег много? Размечталась! Какими же глупостями мы сами себя нагружаем, когда ищем повод поныть и попереживать из-за чего-нибудь, вместо того чтобы сосредоточиться на главном и каждый день благодарить судьбу за то, что это главное у тебя еще не отняли.

Выписанные в повести отец и мать выглядели поразительно похожими на Виктора Семеновича и Светлану Дмитриевну, а Ленька – ну просто один в один. Старший сын книжных родителей отличался от реального Виталия, но не сильно. Имена, разумеется, были вымышленными, но для Лианы каждый оказался абсолютно узнаваем.

– Как ты узнал так много про Гнездиловых? – изумленно спросила она, когда дочитала повесть.

– На самом деле достоверных знаний было немного, остальное я выдумал, достроил.

– Достроил?

– Ну да. Много думал, пытаясь представить себе людей, которые совершают конкретные поступки. Какими должны быть эти люди? Какими должны оказаться обстоятельства, в которые они попали и которые заставили их поступать так, а не иначе. Когда видишь, например, дом определенного размера и конфигурации, то вполне можно представить, каким должен быть фундамент под ним, понимаешь?

– Для этого нужно быть инженером-строителем, – заметила Лиана. – Обычный человек ничего такого не знает и представить не сможет. Выходит, ты – инженер человеческих душ? Так, кажется, про писателей говорят.

Отношения с Костей становились все глубже, все ярче, в них постоянно появлялись новые краски и оттенки, и Лиана не переставала изумляться: вот, оказывается, как выглядит настоящая любовь! Не встреть она Костю – и не узнала бы никогда.

Теперь она добирает то, что ей недодали. Сладкоголосая птица юности. Помните?

Ну как не помнить… Теннесси Уильямс, его известная пьеса, которую ставят в театрах всего мира. И в России много ставили, и в Советском Союзе. В жизни человека все должно происходить вовремя. Вот и Лешка совсем недавно говорил об этом с Настей. Повторяющиеся события – это настойчивый урок, во время которого ты должен усвоить какое-то важное правило. Не усвоишь урок – придется проходить его снова и снова, пока твое поведение не долбанет тебя же по твоей собственной башке.

– Расскажите про Константина, – попросила Настя.

Сувенир на то и сувенир, чтобы возвращать воспоминание, помнить о событии. А если не помнишь, то предмет превращается в ненужный хлам.

Наверное, она его и грохнула, ну а кто ж еще, кроме нее-то?