Чем глубже я исследовал Иисуса, тем сложнее мне было систематизировать мое представление о Нем. Он мало говорил о римской оккупации, и все же взялся за бич, чтобы выгнать из Храма мелких спекулянтов. Он призывал к соблюдению еврейского закона, хотя приобрел репутацию его нарушителя. Он мог проникнуться состраданием к незнакомцу и бросить в лицо Своему лучшему другу жестокий упрек: «Отойди от меня, сатана!» У Него были несгибаемые убеждения в отношении богачей и распутниц, но и тем, и другим нравилось Его общество.
В один день чудеса лились из Иисуса потоком, в другой же Его сила могла быть блокирована человеческим неверием. В один день Он подробно рассказывал о Своем втором пришествии, а в другой уже не знал ни его дня, ни часа. В один из моментов Иисус