Зависть и Благодарность

Завистливому человеку плохо
при виде удовольствия. Ему хорошо только при страданиях других. Поэтому все попытки удовлетворить
завистника тщетны

По другому поводу 19 я писала, что процесс, лежащий в основе доверия к хорошей груди, исходит из способности младенца вкладывать либидо в свой первый внешний объект. Так устанавливается хороший объект20, который любит и защищает Я и сам любим и защищаем им. Так возникает вера в собственную <хорошесть> (доброту). Чем чаще удовлетворение от груди переживается и полностью принимается, тем чаще чувствуются удовольствие и благодарность и, следовательно, желание вернуть полученное удовольствие.

поскольку конфликт и потребность в его преодолении - это фундаментальные элементы творчества.

То, что мы ищем, - это картина забытых лет пациента, которая должна выглядеть правдоподобной и, в основном, завершенной...

Социально она производила впечатление приятного человека, хотя и склонного к подавленности. Ее тенденции к репарации и готовность помочь друзьям были совершенно искренни. Однако, серьезность ее болезни стала все же в определенный момент заметна частично из-за предыдущей аналитической работы, частично из-за внешних обстоятельств. Она пережила несколько разочарований; но был и неожиданный успех в ее профессиональной карьере, который высветил то, что я анализировала уже несколько лет, а именно, ее интенсивное соперничество со мной и чувство, что она в своей области станет равной мне или даже превзойдет меня. Как она, так и я пришли к осознанию важности ее деструктивной зависти ко мне; и всегда, когда мы достигали этого глубокого уровня, оказывалось, что какие бы деструктивные импульсы ни появлялись, они переживались как всемогущие и поэтому неудержимые и разрушающие до основания.

также пришло в голову, что ее грудное вскармливание и младенчество, возможно, были лучше, чем она предполагала. Также она почувствовала больше веры в будущее и в результаты своего анализа. Пациентка полнее осознала одну из своих частей, которая была, несомненно, неизвестна ей в других ситуациях. Она осознала, что завидовала и ревновала к разным людям, но была неспособна осознать это в достаточной степени в отношениях с аналитиком, поскольку ей было очень больно почувствовать, что она завидует аналитику и портит ее, так же, как и возможный успех анализа

фрустрации пациентки добавилась зависть к груди. Эта зависть дала толчок жестокому негодованию, т. к. пациентка представила свою мать эгоистичной и подлой, любящей лишь себя, а не ребенка. В аналитической ситуации она подозревала меня в том, что я получаю удовольствие, в то время когда она отсутствует, или отдаю это время пациентам, которых ей предпочитаю

беря пирожные, указывал как на ее идентификацию с аналитиком, так и на проекцию на нее своей собственной жадности.

Суть моих интерпретаций заключалась в том, что ее обиды из-за пропущенных аналитических сеансов относились к неудовлетворительному кормлению и несчастью в младенчестве

Мы также должны помнить - и это приложимо и к другим взрослым, у которых выражена зависть, - что многие разочарования этой женщины, несомненно, частично обязанные ее собственной установке, также внесли вклад в ее чувство, что желанная забота не удовлетворит е