Человек бегущий

Тишина была оглушающей

Как обычно, в первые минуты нет ни усталости, ни боли, ни даже эйфории — только чувство равновесия и наполненности

На Севере пространство и время теряют свои очертания

мысль о бокале светлого лагера или пшеничного белого придает силы на последних километрах длительной воскресной пробежки по жаре

Это были, конечно, их частные амбиции — забежать в десятку, в призы — но сама культура допинга есть порождение советской, а позже российской, спортивной машины.

Повинуясь императиву движения, заложенному еще пионерами на своих фургонах, что двигались на Запад в поисках земли обетованной, Соединенные Штаты стали первой в мире нацией, освоившей автомобиль, а затем и первой в мире бегущей нацией.

их беге был вызов гранитной серости Москвы эпохи позднего социализма, недоступная простым смертным свобода.

тогда снова, как на вершине Мон-Ванту или в водах Босфора, я ощутил себя, свое тело частью большой истории, в которой поколения людей преодолевали пространство и открывали пейзаж.

стоим ли мы возле морских волн, подобно Байрону, или на вершине горы, подобно Петрарке, бежим ли без цели, подобно Форресту Гампу — мы воспроизводим весь цикл культуры Нового времени, архетип того фаустовского человека, который желает объять Вселенную, остановить мгновение и готов отдать за это свою бессмертную душу.

надо сказать себе, что впереди лежит огромный, неведомый мир, новый опыт, — и сделать шаг в холодную воду.