История одной смерти, о которой все знали заранее

Свет был погашен, но, едва переступив порог, я почувствовал теплый запах женщины и увидел в темноте бессонные леопардовы глаза, а потом уже больше не помнил себя, пока не зазвонили колокола.

«Девочки, — говорила она им, — не причесывайтесь на ночь, это задерживает в море корабли».

Под конец они в молчании выпили бутылку: пили медленно, будто спросонья, и глупо пялились на темные окна в доме напротив, а в лавку между тем один за другим заходили якобы покупатели и покупали молоко, которое им было не нужно, и спрашивали, нет ли продуктов, которых здесь никогда не бывало, — на самом же деле желая только одного: своими глазами увидеть, правда ли, что близнецы поджидают Сантьяго Насара, чтобы убить его.

Она обучила нас гораздо большему, чем следовало нам уметь, но главное — она научила нас, что нет на свете печальнее места, чем пустая постель.

Дождя и тогда еще не было. Наоборот, луна стояла посреди неба, воздух был прозрачен, а внизу, в глубине пропасти, над кладбищем дрожали струйки блуждающих огней. В другой стороне голубели под луной банановые заросли, грустили болота, а на горизонте фосфоресцировала полоска Карибского моря

Моя мать, единственная, сочла ее поступок мужественным: Анхела до конца играла краплеными картами со всеми вытекающими из этого последствиями. «В те времена, — объяснила мне мать, — Бог понимал такие вещи».

Это его замечание преследовало меня потом много лет, помнится, Сантьяго Насар не раз говорил, что запах цветов в закрытом помещении обязательно связан для него со смертью, и в тот день он повторял это, как только мы вошли в церковь.

«На моих похоронах пусть не будет цветов», — сказал он мне, не зная, что на следующий день мне придется заботиться о том, чтобы их не было.

«Лучше не бывает, — часто говорила она. — Любой будет счастлив с такою женой, их воспитали для страдания».

Сантьяго, сынок, — крикнула она ему, — что с тобой?

Сантьяго Насар узнал ее.

— Меня убили, Вене, голубушка, — сказал он.