Кузница души

Мы должны быть благодарны жизни за маленькие подарки, как сказал гном–механик, когда лишился руки при каком–то опыте, в то время как это могла быть его голова

— Мне не хочется верить в это чудо, — сказал Стурм, глядя на статую, — но я не могу объяснить его.

— Я могу, но не собираюсь, — отозвался Рейстлин. — Не сейчас, по крайней мере.

Им придется провести вместе много лет, вместе трудясь, вместе деля кров и пищу, вместе сражаясь. Карамон видел, как брат убил его. Рейстлин видел, как убивал сам.

— Ты можешь взять мою жизнь, — сказал Рейстлин, крепко держа Фистандантилуса за руку, в то время как старик держал его за сердце. — Но в обмен ты будешь служить мне.
Око подмигнуло ему и исчезло.

Из янтаря вылетела молния, зигзагом пролетела по коридору и ударила в голову Фистандантилуса.
Голова рассмеялась и начала приближаться к Карамону. Он не дрогнул, продолжал держать руки поднятыми. Он снова пропел заклинание. Сверкнула синяя молния.
Голова старика взорвалась в голубом пламени. Откуда–то издалека, с другой плоскости реальности донесся высокий крик ярости, но быстро утих.
Коридор был пуст.
— Теперь мы выберемся отсюда, — удовлетворенно сказал Карамон. Он запихнул палочку и мех в сумку, пристегнутую к поясу. — Дверь вон там, прямо перед нами.
— Как… как ты это сделал? — выдохнул Рейстлин, все еще цепляясь за стену.
Карамон остановился, встревоженный диким сумасшедшим взглядом брата.
— Сделал что, Рейст?
— Магия! — в ярости выкрикнул Рейстлин. — Магию!

Его рука потянулась к сердцу Рейстлина.
Рейстлин сделал шаг назад, выставив руку ладонью вперед в защитном жесте.
— Благодарю за помощь, архимаг, но я расторгаю сделку.
— Что ты сказал?
Слова, свистящие, опасные, извивались в мыслях Рейстлина как гадюка в корзине. Голова гадюки поднялась, прищуренные безжалостные глаза не отрывали взгляда от него.

Клинок должен пройти через огонь, иначе он сломается.