Охотясь на Аделин

Рай – это не место, куда ты попадаешь после смерти, он находится внутри человека, ради которого стоит умереть.

– Ты делаешь мне предложение, потому что влюблен или потому что я согласилась на анал?

В нашей любви нет ничего красивого. Она полна неровных линий, сколов и острых граней. Она причиняет чертовски сильную боль. Но какой это шедевр, если ты не истекаешь кровью?

Если кто-то потратил время на то, чтобы собрать осколки разбитой им посуды, то это не значит, что он не виноват в том, что она разбилась.

– Мидоуз, детка. Наша фамилия – Мидоуз.
– Твоя фамилия. Не забегай вперед. Тебе предстоит еще умолять меня.
Остановить дикую ухмылку на моих губах уже невозможно.
– Я обожаю тебя умолять.
– Как скажешь, чудик.

– Хорошо, – бормочу я, а потом хватаю голову Патрика и дергаю ее в сторону, сломав ему шею и мгновенно убив его. – Это тебе за мою бабулю, хрен.
– Бро, но у тебя нет бабули.

– Клянусь всем святым, я разорву тебя на части, если ты хоть пальцем тронешь мою девочку.

Невозможно любить кого-то по-настоящему, если ты никогда его не ненавидел

Мысль о том, что Зейд изменяет мне, вызывает смех.

Ну знаете, когда ты думаешь, что любишь кого-то, но даже не знаешь, что такое любовь? Что-то всегда меня удерживало от этих слов.