Разочарованный странник

— Да нет, — отвечает, — какой там гардероб? Парень просто хочет жить нормально! Надоело ему по бабам шляться. За ум взялся!
Потом позвонил и сам Ярри, рассказал, как ему теперь хорошо живётся. С парнем жить — никаких проблем! В доме всегда всё есть, зарабатывают оба прилично, никогда не ссорятся, есть с кем поговорить.

. В Швеции службы стараются уменьшить вред, наносимый обществу пьяницами, и предпочитают держать их на безопасном расстоянии. Выдавать им немножко денег, ровно столько, чтобы хватало на выпивку. Содержать их в специальных домах, чтобы они там бесплатно ночевали, ели, мылись, стирались, ну и вообще не теряли человеческого облика.

Почему-то вдруг отчётливо запахло Рождеством. Может, это был аромат конфет и дыма от свечек? Уже начали продавать глёгги: это такой горячий алкогольный напиток, со специями, изюмом и миндалём, пьётся исключительно под Рождество. Едва только возьмёшь в руки глиняную чашку горячего, тёмно-красного, сладкого питья, пахнущего кардамоном, и сразу вспомнишь зиму.

кухне я увидела маленькую бодрую старушку в красной шали, с огромной серебряной бляшкой в форме переплетающихся оленей. Она макала в кофе сыр моцарелла, вылавливала его ложкой и ела. Сложно привыкнуть к такому способу кофепития, но так уж северянам нравится. Интересно, как приживаются тут иностранные продукты, как они находят своё место в рационе людей, ещё недавно

В первый день я с самого утра пошла гулять в лес. Я встала вместе с ребятами в шесть часов. Было рано, поэтому лес был ещё весь в тумане. Вы бы видели, какой это лес! Вокруг Фалуна он совершенно сказочный: огромные деревья, рощи без подлеска, видные насквозь. Исполинские дубы, холмы, долины, всё монументальное. Стоял июнь, земля под дубами была белая от цветов. Постепенно туман рассеялся. Лес наполнился солнечным светом, пахло мёдом, вокруг порхали бабочки и птицы, которых я раньше видела только на картинках. А какой там был мох! Светло-зелёный, мягкий, как пуховая перина. Какие пышные папоротники! И ландыши, целые поляны ландышей. Упоительнейший лес, нереальный, как будто из сна. Я бродила до самого обеда, не боясь заблудиться. Я

Пришёл Утти с большим мешком, встал и выставил деревянный домик на вытянутой руке. Сто крон. За день он продал все домики.
Когда ему исполнилось тринадцать лет, он зарегистрировался как частный предприниматель, оформив бумаги за подписью мамы и папы. Зарегистрировался бы и раньше, да местная администрация сочла этот шаг несерьёзным. Сейчас Утти Умма — самый богатый человек в деревне. У него есть всё. У его семьи четыреста оленей, восемь саун, двадцать снегоходов и пять коптилен. Выдал замуж четырёх сестёр, достойно схоронил восьмерых бабок. Утти продолжает вырезать деревянные домики и продаёт их туристам по сто крон. Он уже стал местной достопримечательностью, и с ним фотографируются японские туристы.

жить нормально! Надоело ему по бабам шляться. За ум взялся!
Потом позвонил и сам Ярри, рассказал, как ему теперь хорошо живётся. С парнем жить — никаких проблем! В доме всегда всё есть, зарабатывают оба прилично, никогда не ссорятся, есть с кем поговорить. Опять же, ребёнку лучше в полной семье. Ярри сказал:
— Эрик и дров нарубит, и машину помоет, и снег уберёт. А я пока по хозяйству. У нас всегда чисто, посуда в раковине не лежит, как у моей бывшей. Вместе в лес ходим, он мне свою винтовку подарил, а себе купил новую. А вечером мы вместе можем выпить по пиву и посмотреть телевизор, нам нравятся одни и те же программы. Понимаешь, я просто хочу жить нормально! Как все люди! Я взялся за

Белая ночь над морем — это что-то незабываемое. Небо розовое, море розовое, соловьи поют так, как в книжках написано. Я поняла, что имеют в виду классики, когда пишут, что «от пения соловья щемит сердце». Действительно, щемит. Я не могла усидеть в своей спальне в такую волшебную ночь. Нельзя видеть всё это, слышать, чувствовать и не захотеть выбежать в эту ночь, присутствовать в ней каждой клеточкой своего тела.
Я нашла за домом люпины: голубые и синие. Они поднимались из серо-зелёной травы, их покачивал прохладный ночной ветерок. Как будто за домом колыхалось ещё одно море, но теперь уже из синих цветов. Призрачный белёсый свет окрашивал всё в нереальные краски. И огромный бревенчатый дом на берегу, и двор, мощённый досками, и можжевеловые кусты вокруг — всё это было как будто декорацией к сказке.
Ночью вода кажется гораздо теплее, чем воздух; я сперва потрогала воду рукой, потом не удержалась, надела купальник и поплыла. Над морем клубился пар. Я перевернулась на спину и долго лежала, покачиваясь на еле заметных волнах. Потом вышла на берег и тут заметила какое-то движение около прибрежных камней. На красном гранитном валуне лежала нерпа, изогнувшись, как рыбка, подняв вверх хвост и мордочку. А внизу из воды высовывались ещё четыре круглые головы. Вокруг них плавали другие нерпы, ныряя и появляясь совсем бесшумно. Я где-то слышала, что увидеть нерпу — к счастью. Не знаю уж, верить в эту примету, или нет, но наша встреча определённо принесла мне столько счастья за один раз, что не выразить словами. Я испытываю ни с чем не сравнимое чувство всегда, когда вижу диких животных

Весь берёзовый перелесок был увешан свечками: на веточках висели маленькие прозрачные плошки, в которых горели огоньки. И под кустами, и в траве, и на стенах сараев, в самых неожиданных закутках — везде теплились свечки. Свечки, прилепленные воском к каменному выступу стены, спрятанные от ветра за досками забора,

Я так много улыбалась, что даже щёки заболели. Потом мы на радостях прыгали с крыши сарая в сено, поучаствовали в беге в мешках, попробовали угадать, сколько весит тыква (но не угадали). Погладили кроликов, покатались на пони, дважды поели блинов с кофе, послушали школьный хор и раз восемьдесят отогнали пса от загона с овцами. Ему так хотелось пролезть под забор и поиграть с овечками! Что он и делал с интервалом в три минуты. Но эти дурочки истошно блеяли и забивались в угол.
Когда настало время идти домой, мы выяснили, что ещё не нагулялись. Решили сперва пройтись пешком, а потом по телефону вызвать такси. И мы двинулись по тропинке через поле, по дороге рвали яблоки, кидались друг в друга репьями, бегали вокруг стогов, отгоняя собаку от очередной отары овец. И вот мы шли, и шли, и шли, и шли, и шли, и шли, пока наконец не стемнело и мы не увидели вдалеке свой дом