Борис Лейбов

Ко второму уроку я стал подозревать, что с Полиной Васильевной мы говорили на каком-то другом английском, понятном ей, мне и царствующей королеве Елизавете.

Дед улыбался не ртом, не глазами, а всем своим существом, и я не встречал людей, которые бы волей или неволей не улыбались ему в ответ. Я думал, он такой один.

Никто и не думал, что водителю водку пить не стоило. В девяносто седьмом водились другие страхи.