47 days to change

всегда, всегда оставаться тут.

Наконец он не выдержал, решительно вскинул голову. Из-за цвета — багряного, с черным отливом — казалось, будто в его глазах застыла густая кровь. Восемнадцатилетний Том Риддл устремил жуткий пугающий взгляд в пустоту перед собой и четко, по слогам, произнес свое зловещее проклятие:

— Если ты уйдешь… Любому другому, кто займет эту должность, не видать хорошего конца!

—…Я был не прав, не уходи! — молил его собственный голос, полный гнева, страха и отчаяния. Прошло немало времени с тех пор, как Волдеморт испытывал столько сильных эмоций разом — от захлестнувшей его мешанины чувств закружилась голова. — Останься!

«Останься! Останься! Останься!» — громким набатом звучало в черепной коробке, закладывая уши. В уголках глаз выступили соленые капли вырвавшихся наружу эмоций.

— Почему ты не хочешь остаться? Тебе же нравится учить Защите? — продолжал спрашивать дрожащим от волнения голосом тот, другой он. Он был уже на грани, но упорно сохранял на лице маску притворства, хотя та и пошла трещинами, обнажив его истинную суть.

Ему никто не ответил, будто он говорил с пустотой. Словно из пьесы грубо вырезали второго главного персонажа, и Том остался на сцене в чудовищно неправильном мире театра одного актера.

— Останься, — воздух вырывался из легких с хриплым присвистом, что придавало голосу схожести с мрачным парселтангом. — Твое место здесь. Ты должен

— Как там дела у Каркарова? — перебил его Гарри, разом пресекая все усилия Тома выйти сухим из воды. — Полагаю, Метка его больше не беспокоит?

Том тут же сбросил с себя шелуху притворства, крепко стиснул зубы, как вцепившийся в добычу хищный зверь. Красивое лицо исказилось гримасой злобы и яростной решимости.

— Не уходи! — еще никогда в жизни Том не бывал так напуган. Прежде, даже в самых безвыходных ситуациях, он находил лазейки и способы выкрутиться, переиначить все на нужный ему лад. А сейчас мог лишь цепляться за руку Гарри, словно утопающий за соломинку. Будто это сможет остановить, изменить решение. Право, как глупо… — Ты обещал! Обещал оставаться рядом, пока я не вырасту…

— Ну так ты вырос, — Гарри попытался разогнуть сдерживающие его запястье пальцы, но не получилось. — И вообще, с чего вдруг мне сдерживать обещание? Ты ведь свое нарушил. Просто Том Риддл… Как же… Отпусти, — голосом смертельно уставшего человека снова попросил он.

Но сейчас Темный Лорд не знал пощады. Первобытные кровожадные инстинкты твердили, что нужно наказать, убить, растоптать! Ублюдок должен за все ответить! Потому что Гарри знает. Потому что теперь тот снова станет избегать встреч, отдаляться, отворачиваться. В его глазах больше не будет тепла… А он должен! Должен смотреть только на него — с обожанием, трепетом и восхищением

пропыхтеть невнятное:

— Ну хватит, хватит. Я уже не могу, — он выгнулся, пытаясь избежать щекотки, и в итоге уперся спиной в живот стоящего позади Тома.

Нет, Том совсем не хотел останавливаться. Ему мало. Кожа под его пальцами будто была создана для того, чтобы он ее касался: гладкая, упругая и такая нежная. Вот бы провести по ней раскрытой ладонью, огладить бока, спуститься ниже… Было так сложно контролировать сосущую под ложечкой жажду, скручивающуюся тугим комком внизу живота. Она только усиливалась, распаленная невинными «щекотными» прикосновениями. О, как же не хотелось сдерживаться, но, если он сейчас спасует, все планы на Гарри пойдут крахом. Он стиснул зубы. Дурацкие подростковые гормоны не улучшали ситуацию. Впрочем, и это можно вывернуть в свою пользу…

Наконец Том прекратил измываться над корчащимся от смеха Гарри. Он подался вперед, крепко прижался животом и грудью к спине опекуна, буквально накрыл того собой, чувствуя каждый выпирающий позвонок. Том на секунду затаил дыхание словно перед прыжком в воду. И начал свою игру, сюжет которой придумал задолго до этого дня.

Гарри нутром почуял что что-то не так

Гарри… — Том уткнулся лбом в плечо опекуна, застыл каменной статуей и крепче обхватил руками чужую талию. — У меня…

— Что?

Том чуть повернул голову, зарылся лицом в ямку между шеей и плечом, жадно вдохнул запах мокрых волос. И, добавив в голос изрядную долю неловкости и смущения, тихо прошептал:

— Встал.

Гарри и впрямь ощутил у себя за спиной какой-то неправильный жар. Повисла неловкая пауза. Донельзя сконфуженный, он наконец заставил себя разлепить непослушные губы и невнятно промямлил:

— Э-э-э… у тебя есть… э-э-э… девушка?..

Том не ответил, лишь продолжал молча его обнимать.

— Если нет, ничего страшного, можно найти. Или… э-э-э… подр… подсобить себе самому…

А взгляд Тома будто намертво приклеился к его телу. Хоть организм Гарри и постарел, кожа оставалась гладкой и упругой. Он был прекрасен! Так хотелось протянуть руку, дотронуться. Если бы у него не было на Гарри долгоиграющих интересов, Том бы ни за что не стал сдерживать своих порывов. Он в два шага подошел к опекуну, взметнув по пути волну мыльных брызг. И одними кончиками пальцев, где нервные окончания будто специально сосредоточились для того, чтобы прочувствовать этот момент, коснулся влажной шеи — такой беззащитной и гладкой.

— Драккл тебя!.. — Гарри вздрогнул и резко открыл глаза.

Том отчетливо увидел, как кожа опекуна покрылась крупными мурашками там, где он его коснулся. Руки у него не были холодными, а значит, он, похоже, нашел чувствительное местечко.

Гарри поспешно отпрянул в сторону:

— Не делай так! Щекотно!

— Эй! — воскликнул от неожиданности Том.

Но в следующее же мгновение перенял инициативу и, резко развернув Гарри спиной к себе, защекотал в ответ. Гарри совсем не ожидал, что ситуация вдруг обернется именно так.

— Стой, Том! Прекрати! — извиваясь как уж на сковородке, Гарри пытался дотянуться до Тома, чтобы и ему досталась своя порция щекотки. Но тот держал его крепко, не давая и шанса выполнить задуманное.

Чужие руки словно намертво приросли к его телу и щекотали, щекотали. Задыхаясь от смеха, Гарри еле сумел пропых

Одним движением ослабив безупречно завязанный узел серебристо-зеленого галстука, Том, не колеблясь, избавился от одежды. Немного приглушенный свет выгодно подчеркнул молодое и стройное сильное тело. Полностью обнаженный, он медленно вошел в пахучую пенную воду. Том совсем не смущался своей наготы, даже наоборот — она была частью намеченного плана. Да и Гарри тоже не заморачивался. Что такого в том, что два взрослых парня вместе купаются в бассейне?

От горячей воды и пара Гарри весь раскраснелся, тело разморило блаженной легкостью. Он облокотился о бортик, погрузившись в воду по плечи, наслаждаясь теплой негой. Наконец-то, пусть и ненадолго, озноб ушел.

— Тебе еще холодно? — тихо спросил Том.

Убаюканный мерным покачиванием воды, Гарри лишь неразборчиво хмыкнул в ответ и, прикрыв глаза, еще сильнее растекся по бортику.

Гарри должен быть только его. И никого больше