Архангельск. Городские прогулки

Тогда я стал читать стихи.
Я стал читать стихи из модной книжки В. Инбер — «Печальное вино». Потом я стал читать Блока и Маяковского.
Вава слушала меня внимательно, не проронив ни слова.
Когда в гостиную вошли люди, я был почти весел. Я спросил Ваву, понравилось ли то, что я ей читал. Она тихо сказала:
— Я не люблю стихи.
— Так зачем же вы целый час слушали их! — воскликнул я, глухо пробормотав: «Дура».

Это кусочек северного солнца. Здесь оно такое неяркое и недолгое. Его все здесь любят. Ибо оно редко. Ибо люди умеют любить только то, к чему не привыкли… Север… Север… Господи, почему я здесь? Почему я здесь?..»

Архангельск был в первую очередь портовым городом. Это чувствовалось абсолютно во всем. Нельзя даже предположить, чтобы в орловской или же рязанской прессе появилось вот такое объявление: «Русское восточно-азиатское пароходство. Пароход „Двинск“ отправляется из Архангельска прямым рейсом в Америку (Галифакс и Нью-Йорк), от пристани у вокзала северной железной дороги. Принимает пассажиров».

акануне рождества архангелогородец в обязательном порядке приносил к себе домой полено и поджигал его. Праздник продолжался двенадцать дней. Все эти дни полено должно было гореть. Потухнет — жди беды. Каждый вечер свежий пепел от полена разбрасывали по двору. По окончании же праздника полено, наконец, тушили, но не выбрасывали, Боже упаси. Его клали под кровать до следующего рождества. Весь год недогоревшее полено охраняло жилище от пожара и молнии, то есть, от гибели в огне. Когда же снова наступало Рождество, это полено дожигали вместе с новым.